ЧУДЕСА СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ

ОБНОВЛЕНИЕ ИКОНЫ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ В ОГНЕ

В селе Лысые Горы возле Тамбова живет старик по имени Александр, сейчас ему уже за восемьдесят. Он рассказывал, что в молодости своей был безбожником и богоборцем. Однажды он собрал бывшие в доме иконы и бросил их в огонь. Сгорели все иконы, кроме одной. Чудом сохранилась в огне, и даже не обуглилась, икона святителя Николая. Более того, икона обновилась в огне: краски на ней засияли ярче прежнего, лик просветлел, ожил.
Чудо это удивило многих односельчан, но не вразумило Александра. Случилось так, что его арестовали и на долгие годы отправили в лагерь безо всякой вины. Многое передумал и понял он в заключении, каялся в отступничестве от Бога и дал внутренний обет Господу и святителю Николаю: если выйду отсюда, отслужу молебен угоднику Божию Николаю.
После смерти Сталина в 1953 году начался пересмотр дел и Александра освободили из лагеря. Когда он вернулся домой, первым делом пошел в церковь и попросил священника отслужить молебен святителю Николаю

++++++++++++++++++++++

НОЧНАЯ МОЛИТВА СО СВЯТИТЕЛЕМ

Рассказ странника Алексия

Переходил я нынешним летом из Новгородской земли в Тверскую. Вышел из одной деревни часов около двух после полудня. Прошел две версты полем. Начался лес. По солнцу гляжу, шел я никак не более получаса. День был ясный, солнечный, и солнце еще высоко стояло на небе. Под самым лесом, вижу, идут впереди меня два человека. Не стал я их нагонять, надобности мне не было,– иду себе потихоньку сзади: не люблю я в пути компании.
Прошел с версту лесом. Вдруг темно стало, как будто к ночи. Что, думаю, это за притча такая? Прибавил ходу, обогнал тех двоих; прошел еще с версту – и стало вовсе темно: ночь настала. Дорога пошла низом по сухому болоту, а тьма – хоть выколи глаза. По моему же расчету, не больше на дворе было, как час четвертый на исходе, и до вечера, стало быть, часов пять было в запасе. И такая темная тут ночь настала, что и поздней осени впору.
Чувствую, что сбиваюсь с дороги: пни какие-то стали попадаться под ноги, кочки, и место сыреть стало – того и гляди, угодишь в болото, и поминай как звали. Жутко мне стало. Хоть бы, думаю, на жилье какое напасть… И взмолился я тут Николаю Угоднику: Никола милостивый, спаси! Помрешь тут без покаяния, и костей твоих в этакой-то трущобе не разыщут: спаси, батюшка! Глядь, а в сторонке, неподалеку, как-будто на пригорочке блеснул, загорелся огонек. Я – на него: хатка такая маленькая, образа в углу; перед иконами лампада теплится, и стоит старичок старенький, Богу молится.
Постучался я в дверцу, помолитвился. Вышел старичок; в руках свечечка.
– Кто ты раб Божий?
Я назвался:
– Пусти переночевать, дедушка.
А тут, гляжу, подошли те двое, которых я обогнал по дороге, и тоже к старичку на ночлег просятся.
– Ну,– говорит старичок,– двоих, так и быть, пущу (он указал на меня и на одного из них), а ты, братец, сказал он другому,– и сам к себе никого ночевать не пускал, за то и я тебя к себе в избу не пущу: ночуй снаружи под оконцем. Только, братцы ни я спать не буду, ни вам не велю: молитесь со мною все вместе до рассвета.
Вошли мы двое к старцу в избушку, а тот третий остался снаружи. И всю ночь мы со старичком этим чудным промолились, и не было в нас устатку: век бы так весь молиться: Стало светать; загорелись солнышком макушки деревьев. Простился я со старичком и пошел отыскивать дорогу, а спросить его, кто он и откуда, и давно ли здесь спасается, побоялся.
Не прошел я и версты, а деревня, куда я шел, тут же, гляжу, под боком. Подивился я тому и спрашиваю первого встречного в деревне:
– Что за старичок тут в версте от вас в лесу живет?
– Какой,– говорит,– старичок, и где?
Я показал на лес.
– Никакого там старичка нет и не было.
– Да в избушке,– говорю,– такой махонький?
– И избы от нас близко никакой не было и нету.
Подивился я сам себе и пошел, ни слова не говоря, разыскивать сам ту избушку. Искал, искал, так и не нашел ни старичка, ни избушки, а ведь место, где она стояла, я хорошо заприметил и дорогу к ней запомнил – так и не нашел ничего. Тут двух разов думать нечего: было это мне вражье наваждение, а спас меня от него святитель Николай. Он и был самый тот-то, с кем мы всю ночь Богу промолились.

+++++++++++++++++++++++

СТОЯНИЕ ЗОИ САМАРСКОЙ
1956 г.

Это чудесное событие произошло в городе Самаре, который в то время назывался Куйбышев. В ночь под Новый год – 31 декабря 1956 года работница трубного завода по имени Зоя решила устроить вечеринку с танцами. Шел рождественский пост и мать Зои – благочестивая православная христианка – просила не устраивать вечеринку, но дочь ее не послушала, пригласив семь подруг с парнями.

Вот и гости собрались, с минуты на минуту должен был прийти жених Зои – Николай. Заиграла музыка, молодые люди парами начали танцевать, а жених все не появлялся. Тогда Зоя с досады сняла со стены икону святителя Николая и сказала:
– Возьму этого Николая и пойду с ним танцевать.
Подруги уговаривали ее:
– Зоя, не делай, греха!
– Если Бог есть, пусть Он меня накажет,– ответила Зоя и, танцуя с иконой, прошла два круга.
Вдруг раздался шум, пронесся вихрь, сверкнул ослепительный свет. Все в страхе выбежали из комнаты. Одна Зоя осталась стоять с иконой Николая Чудотворца в руках, онемевшая и холодная, как камень. Она не могла произнести ни слова, не могла сдвинуться с места – окаменела.

Вскоре пришла хозяйка и, увидев происшедшее, едва не лишилась рассудка. На крики перепуганной молодежи собрались соседи, прохожие. Вызвали врачей. Зою хотели взять в больницу для обследования, но не смогли сдвинуть с места. Врачи не понимали, что с ней произошло: иглы шприцов гнулись и ломались об ее окаменелое, холодное, словно камень, тело. Ноги ее были точно прикованы к полу. Кто-то предложил отодрать девушку вместе с половицами, вырубив их топором, но и это не удалось. Но сердце девушки билось – Зоя жила, хотя не могла с того времени ни пить, ни есть.

Матери стало так плохо, что ее отправили в больницу. Через несколько дней она вернулась: вера в милосердие Божие, горячие молитвы о помиловании дочери восстановили ее силы. Она со слезами просила Господа и святителя Николая о помощи и прощении дочери.
Первые дни дом был окружен множеством народа: приходившими и приезжавшими издалека верующими, любопытными, медиками. Но вскоре по распоряжению властей доступ в дом был запрещен для посетителей. У дверей дома поставили охрану: круглосуточно, сменяясь через восемь часов, дежурили два милиционера. Сам дом был оцеплен конной милицией. Эта стража, поставленная светской властью, стала первым свидетелем знамений и чудес у окаменевшей статуи живой девушки.

Одна из верующих Самары сообщила следующее: «Возле дома Зои в те дни я была дважды. Приезжала издалека, чтобы узнать, правда ли, что девушка окаменела с иконой в руках? Но дом был окружен милицией и туда никого не пускали. Люди целыми днями простаивали на улице. Я же не могла стоять долго и решила расспросить обо всем какого-нибудь милиционера из охраны. Вскоре один из них вышел из калитки. Я пошла следом за ним и когда он зашел за угол другой улицы, я остановила его. Вежливо спросила
– Скажите, правда, что Зоя стоит?
Он ответил мне так:
– Ты спрашиваешь меня о ней, в точности как моя жена. Но я ничего тебе не скажу, а лучше смотри сама… При этом он снял с головы фуражку и показал мне совершенно седые волосы.
– Видишь? Это вернее слов… Ведь мы давали подписку, что не будем рассказывать об этом… Но если б ты только знала, как страшно мне было смотреть на эту застывшую девушку…

На пятый день «стояния», когда толпа на Чкаловской улице, где находился дом Зои, достигла нескольких тысяч человек, уполномоченный по делам религий по Самаре позволил епископу Самарскому Иерониму и потребовал, чтобы тот с церковного амвона выступил с опровержением чуда. Епископ ответил, что опровержение будет сделано только в том случае, если в этот дом допустят настоятеля Покровского кафедрального собора Александра Надеждина. Если он никакой Зои там не увидит, то во всех церквах будет объявлено, что чудо о Зое – лишь кем-то пущенный слух… Но ни отца Александра, ни других священников в дом Зои не пропустили. «Стояние» продолжалось…

Обо всем случившемся известили Святейшего Патриарха Алексия I и просили помолиться о помиловании Зои. Патриарх ответил:
– Кто наказал, Тот и помилует.
Свое круглосуточное безмолвие Зоя нарушала полуночными криками, которые приводили в трепет и страх как дежурных там милиционеров, так и неотлучно находящуюся на молитве скорбящую мать девушки.
– Мама, молись за меня, в грехах погибаем,– кричала дочь.
По просьбе матери в дом пропустили священников, чтобы взять из рук Зои образ святителя Николая. Пыталась сделать это и мать, и другие люди, но никто не смог взять икону из окаменевших рук.
В праздник Рождества Христова в дом пришел Глинский старец отец Серафим, освятил воду, окропил ею комнату. Затем, подойдя к Зое, легко взял из рук ее рук икону Святителя и поставил на прежнее место. При этом он сказал:
–Теперь надо ждать знамения в великий Христов день (на Пасху) А если оно не последует, недалек конец мира.
После этого посещения отца Серафима арестовали, допрашивали, пытались заставить объявить перед собравшимися людьми, что никакого чуда не было. Но старец не согласился и его отпустили.

Позднее Зою посетил великий молитвенник митрополит Николай (Ярушевич), который тоже отслужил в доме водосвятный молебен и повторил слова старца Серафима:
– Нового знамения надо ждать в Великий день (т.е. на Пасху).
До праздника Благовещения Пресвятой Богородицы, который приходился на субботу третьей седмицы Великого поста, оставалось два дня. Дом, где находилась Зоя, как всегда был закрыт для посетителей. В этот день к дежурившим милиционерам подошел благообразный старец, попросивший пропустить его к Зое, но ему отказали. На другой день он пришел снова – и опять его не допустили.
Но в самый день праздника Благовещения смена дежуривших милиционеров Промыслом Божиим пропустила старца к Зое. Стражи слышали, как он, войдя в комнату, ласково сказал Зое:
– Ну что, устала стоять?
Прошло некоторое время, и стража вспомнила, что пора выпускать старца, но в комнате его не оказалось. Милиционеры застыли в недоумении. И в этот момент Зоя раскрыла уста и сказала:
– Он в красный угол ушел, и указала рукой на образ святителя Николая. Все были убеждены, что Зою посетил сам Святитель.

Так Зоя простояла 128 дней до самой Пасхи, которая приходилась в тот год на 23 апреля (6 мая по новому стилю) по церковному календарю. А в ночь на Светлое Христово Воскресение Зоя стала особенно громко и страшно кричать:
– Молитесь. Страшно, земля горит. Молитесь люди. Весь мир во грехах гибнет, молитесь. Кресты надевайте, в крестах ходите, гибнет земля, качается, как колыбель…
С этого момента она вдруг ожила, в теле появилась мягкость и ее удалось уложить в постель. Но и лежа она продолжала взывать и просить всех молиться о мире, во грехах горящем, о земле, в беззакониях погибающей.
–Как же ты жила? – спрашивали ее,– кто тебя кормил?
– Голуби, голуби меня кормили,– был ответ Зои.
Этот ответ возвещал помилование ее предстательством угодника Божия святителя и чудотворца Николая.

Жители города и его окрестностей были настолько поражены чудом стояния и взываниями Зои, что многие обратились к вере. Люди спешили в храмы, крестились, каялись, многие стали носить кресты, чего раньше никогда не делали, дошло до того, что в церквах не доставало крестов для просящих.
На третий день Пасхи Зоя отошла ко Господу во искуплений своих грехов. Дух Святый хранил жизнь ее души в «каменном теле», чтобы в радостный день Светлого Воскресения Христова воскресить ее и этим чудом укрепить веру многих людей в грядущее всеобщее воскресение в жизнь вечную. Ибо самое имя Зоя означает – жизнь.

Давно уже нет на земле многих из свидетелей тех далеких событий. В доме на Чкаловской сейчас живут другие люди. Но нет-нет, да и постучат к ним в дверь незнакомые люди. Попросят впустить за порог, чтобы своими глазами увидеть и икону святителя Николая в переднем углу, и следы топора, оставшиеся на половицах.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++

«СТАРИК С ВОКЗАЛА»

В городе Харбине в Маньчжурии, на железнодорожной станции находился старинный образ святителя Николая, перед которым горела неугасимая лампада. Харбин – русский город, основанный еще до революции строителями, транссибирской магистрали. Образ Святителя почитали чудотворным не только православные люди, его чтили многие китайцы, а затем и японцы. Они называли чудотворную икону Святителя «Старик с вокзала». Икона Николая Чудотворца на вокзале пользовалась большим почитанием путешествующих, и перед ней всегда горели сотни зажженных свечей. Говорят, что даже велась запись случаев благодатной помощи Святителя. Приведем два случая, опубликованные в печати (по воспоминаниям очевидцев).
Один китаец, слышавший рассказы о чудесах от иконы, никак не мог понять и поверить, как может помогать людям в наши дни этот написанный на доске старичок, живший 1600 лет назад. Но однажды он сам убедился в могуществе Святителя – скорого помощника в бедах. Случилось так, что он в один из ранних весенних дней решил по какой-то спешной надобности пробежать по начавшему уже таять льду реки Сунгари и, оступившись, оказался в воде, превратившейся в холодное мелкое крошево – смесь воды и мелких льдинок. Сунгари в любое время года славилась тем, что в воде ее круглогодично растворен желтоватый осадок под названием «лёсс», отчего на взгляд она всегда кажется мутной. У невольно глотающего воду утопающего легкие быстро забиваются лёссом, и это означает неминуемый конец. Бедняга стал тонуть, но был чудесным образом спасен.
Понимая, что ему не выбраться из ледяной воды, уже потеряв надежду выбраться, перед лицом лютой смерти он вдруг вспомнил рассказы о чудесной помощи святого Николая и закричал: «Старик с вокзала, помоги!» Утопающий потерял сознание, а когда очнулся, то обнаружил, что стоит все в той же холодной воде, но уже по колено, почти что у самого берега. Китаец вылез из воды, отдышался и под впечатлением пережитого чудесного спасения отправился на харбинский городской вокзал.
Говорят, что китаец упал на колени перед иконой, а на следующий день крестился с именем Николай. Кстати, очень многие его соплеменники принимали Святое Крещение, и особенно часто – с именем Николай. Архимандрит Филарет (в миру Георгий Николаевич Вознесенский, будущий митрополит; 1903–1985), в своей проповеди о чудотворце Николае Мирликийском рассказывал пастве случай, характеризующий почитание этого святого не только православным людом, но и местным населением. «Имейте в виду, святителя Николая весь Дальний Восток, вся китайская страна очень почитает. Как-то один русский охотник забрел далеко, далеко в тайгу или в степь, и там попал на китайский хутор, где искал отдыха. Приветливые хозяева его приняли, он увидел у них над дверью старенький образок святителя Николая и думает: «Что эти язычники могут с ним сделать, зачем он им нужен?». И хотел у них взять. Хозяин обиделся, говорит: «Как ты хочешь взять у нас этого Старика, он такой добрый, он так хорошо помогает. Мы ни за что не отдадим!»»
Иную историю рассказывал настоятель православной церкви на Кривой улице в Харбине. В сентябре 1945 года в храм зашли трое советских летчиков и в нерешительности остановились перед алтарем. Так как службы в тот момент не было, настоятель подошел к ним, отвел в сторону и спросил: «Господа, что вам будет угодно?» В ответ на это пришедшие рассказали ему следующую историю. Выполняя задание командования, экипаж самолета в составе трех летчиков вылетел на бомбардировку японских объектов и войск в Харбине. На подлете к городу летчики, все как один, из-за облака увидели лик старика, который поднял руки, и в этот момент самолет завис в воздухе. Он не падал, но и вперед лететь не хотел. Самолет слушался руля, когда экипаж пытался повернуть направо, налево, назад, вниз, но только не вперед. Сбросив бомбы за чертой города, летчики вернулись на аэродром, не выполнив задания, но и не спешили докладывать о случившемся начальству. Кто-то из них предположил, что образ старика очень походил на знакомого ему с детства по иконам Николая Чудотворца. И вот, собравшись с духом, втайне от политработника эскадрильи, летчики пришли в храм поклониться Святителю. Поставили свечки и ушли…
Эта история подтверждается свидетельствами самих горожан: они утверждали, что на Харбин за все время японской оккупации не было сброшено ни одной авиабомбы.

О. Г. Гончаренко

***

В 1930-е годы офицер японской оккупационной армии в Маньчжурии зашел на вокзал в Харбине и увидел там икону Святителя. На вопрос, кто изображен на иконе, ему ответили:
– Это святитель Николай.
– Это не император Николай? – спросил офицер.
– Нет, это святой христиан, его называют здесь «Старик с вокзала» и через него совершалось и совершается множество чудес не только по молитвам христиан, но он помогает в бедах всем людям.
В 1939 году этот офицер участвовал в боях с советскими войсками у реки Халхин-Гол, был тяжело ранен. Истекая кровью от ран, и уже потеряв надежду на спасение, он вдруг вспомнил виденный им в Харбине образ, и, уже теряя сознание, крикнул: «Старик с вокзала, помоги!»
Очнулся он на операционном столе русского госпиталя. Его спросили через переводчика:
– Каким образом вы оказались с таким тяжелым ранением в расположении наших войск?
– Я сам хотел бы это понять,– ответил он,– я потерял сознание после ранения среди своих войск.
– Вас принес на руках какой-то старик.
– Старик с вокзала! – воскликнул офицер.
После успешной операции этот офицер не только выжил, но и возвратился домой, в Японию, где принял святое Крещение с именем Николай. Крестились и его жена, двое сыновей, которых он назвал именем Николай, и даже дочь свою он назвал Николая.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

МОЛИТВА СВЯТИТЕЛЮ НИКОЛАЮ

О всесвятый Николае, угодннче, преизрядный Господень, теплый наш заступниче и везде в скорбех скорый помощниче. Помози ми, грешному и унылому, в настоящем сем житии; умоли Господа Бога даровати ми оставление всех моих грехов, елико согреших от юности моея, во всем житии моем, делом, словом, помышлением и всеми моими чувствы; и во исходе души моея помози ми окаянному; умоли Господа Бога, всея твари Содетеля, избавити мя воздушных мытарств и вечнаго мучения; да всегда прославлю Отца и Сына и Святаго Духа и Твое милостивое предательство, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Печать