19 февраля исполнилось 90 лет Антонине Сергеевне Орловой (Трофимовой) – родной сестры моей мамы – Марии Сергеевны Трофимовой. Желаем Антонине Сергеевне любви, радости, терпения, здравия всему ее большому семейству. О ней, как и о моей маме, можно повторить восторженные слова, сказанные Либанием – учителем святителя Иоанна Златоуста о его матери: «КАКИЕ У ХРИСТИАН ЖЕНЩИНЫ!!!»
К этому дню мы публикуем воспоминания Антонины Сергеевны о сестре и о времени оккупации родного города Тихвина немецко-фашистскими войсками.
Александр Трофимов
***
ВОСПОМИНАНИЯ АНТОНИНЫ СЕРГЕЕВНЫ ОРЛОВОЙ (ТРОФИМОВОЙ) О СВОЕЙ СЕСТРЕ – МАРИИ СЕРГЕЕВНЕ ТРОФИМОВОЙ
НАША МАРУСЯ…
Я младше Марии на двенадцать лет, поэтому, когда она уехала из родительского дома во взрослую жизнь, я была еще совсем маленькой, и общение наше было ограничено: письма и редкие встречи. Я ей очень благодарна за поддержку в то время, когда сама стала учиться. Она постоянно присылала мне какие-то деньги, хотя самой ей жилось очень трудно, деньги не большие, но мне это было хорошим подспорьем. А какие письма она писала мне! Замечательные письма…
Когда она тяжело заболела, пришло время и мне помочь ей по мере сил. Я так рада, что мне довелось эти последние месяцы ее жизни быть с ней рядом. И еще я хочу поблагодарить всех, кто был рядом в это трудное время: священников, друзей, знакомых Саши и Марии Сергеевны. Это все такие любящие, заботливые люди. Спасибо им за сочувствие, за любовь к моей сестре. А как замечательно провожали в путь всея земли нашу Марусю. Все это так нас с Сашей радует. Спасибо всем за это.
Когда я училась в техникуме в Березовике, сестра пригласила меня приехать к ней на Сходню, посмотреть, как они устроились. Я приехала, сошла с электрички и думаю: как же узнать, в какую сторону идти. Спрашиваю людей – никто не знает. Толпа разошлась, на перроне никого не осталось. И вдруг я увидела женщину с ребенком на руках. Подошла к ней и спросила: – как мне пройти на такую-то улицу? Когда женщина обернулась, то я увидела, что это сестра Маруся с сыном…
Они снимали комнатку у сердитой хозяйки и потихоньку строили свой дом на Сходне. Жили очень бедно. У Марии Сергеевны на стене висел маленький мешочек с конфетами. Она снимала его и давала конфеты мне и сыну. Для меня тогда это было недоступное лакомство. У дома было много цветов – Маруся за ними любовно ухаживала. Сашу (сына) взяли в ясли в Химках на неделю, а в субботу забирали домой на выходной.
Вспоминаю, как я приехала к Марусе перед Пасхой. Она болела так, что даже не могла встать с постели. Поэтому я убиралась в доме, все постирала, выгладила, помыла полы. Сестра сказала:
– Я ведь каждый год перед Пасхой делаю генеральную уборку, чтобы встретить праздник в чистом доме. А тут слегла – и просила Господа, как бы мне все же приготовиться к Пасхе. И тут Господь послал сестричку в командировку в Москву, и все устроилось.
АНТОНИНА СЕРГЕЕВНА В ДОМЕ НА СХОДНЕ
Однажды летом направили меня из Тихвина в командировку в Нижний Новгород (тогда еще Горький). Закончив дела, перед самым отъездом зашла я в цветочный магазин. Перед входом в него стояла гора чугунных батарей. Стоявший рядом парень толкнул эту батарею, она развалилась и одна батарея упала мне на ногу. Боль невыносимая, идти совсем не могу. Взяла я такси, доехала до вокзала, попыталась найти медпункт, но он был закрыт. Кое-как забралась в поезд, всю ночь глаз не сомкнула от боли. Утром по приезде в Москву сразу отправилась к сестре на дачу – благо вокзалы рядом. Как дошла до дома,– не помню, так невыносимо болела нога.
Маруся сразу осмотрела ногу, промыла, положила подорожник и сказала:
– Это сильный ушиб, походи-ка босиком по земле, сколько сможешь – ходи. Я послушалась, и к вечеру боль почти прошла.
На следующий день я снова походила босиком по земле, по траве, и уже спокойно отправилась на вокзал. Сестра сказала, что земля лечит наши раны. Но, наверное, здесь присоединилась и ее молитва, ее дар помогать больным людям. Так удивительно быстро прошла боль, и никаких неприятных последствий не было.
Моя дочь Танечка считает, что ее тетушка Маруся – удивительная женщина. Когда они с мужем были в Москве, то накупили разных необходимых вещей. Муж по своей инициативе пошел в магазин и купил еще большущую куклу «Буратино» с колпачком и длинным носом. Таня стала его «воспитывать» и укорять, что мол и так вещей много, куда поместим «Буратино» с таким носом? А Маруся стала ее убеждать: ведь он о детях беспокоится, хочет порадовать их этой куклой. Татьяна успокоилась и все остались довольны.
Антонина Сергеевна, сестра Марии Сергеевны
***
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ АНТОНИНЫ СЕРГЕЕВНЫ ОРЛОВОЙ (ТРОФИМОВОЙ) О ВРЕМЕНИ ВОЙНЫ И НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИИ ГОРОДА ТИХВИНА
День 22 июня 1941 года был ясным и солнечным. Запомнился он мне, как никакой другой. Дети играли на Московской улице: прыгали со скакалкой. Я досчитала до сорока и вдруг выбежала из дома мама моей подружки и закричала:
– Началась война!
Мы почему-то сразу побежали на площадь, там встретили нашу учительницу и пошли с ней к военкомату.
Моя лучшая подружка Аня эвакуировалась с семьей и радостно сообщила мне:
– А мы поедем на поезде!
Для нас это была диковинка, мне еще не приходилось тогда ни разу ездить на поезде.
Школу сразу закрыли и началась эвакуация. В сентябре мы не учились. Папа сказал:
– Нечего тебе болтаться целый год,– и отправил меня в деревню Новое Село: там жила мама жены брата Михаила. В этом селе была школа.
Папа велел быстро собираться, так как фашисты приближались. Я собрала свои вещи и помню, что положила в котомку толстую книгу о героях-челюскинцах. Бабушка меня потом ругала за это. Школа находилась в Вяльгине, ходили мы пешком по берегу реки Паши, потом нас перевозили на лодке. Зима в первый год войны была очень холодная и ранняя. Уже в ноябре мы на санках уезжали.
В ноябре 1941 года немцы захватили Тихвин. Многие жители бежали из Тихвина, дошли до Труфанова. Но папа собрал всех жителей своего квартала и увел в лес, каждый взял с собой, что мог. Папа очень любил природу и все лесные места и болота под Тихвином знал прекрасно, всё обошел и объездил на велосипеде еще смолоду. Он довел людей до Молчановского кордона; там был дом лесника, в котором и поселилось несколько семей. Однажды на них налетела немецкая разведка, но враги очень спешили и буквально проехали мимо.
Беженцы – в основном женщины и дети – поселились в двухэтажном брошенном доме в глубине леса. И вдруг застрекотал мотоцикл: немцы! А в доме прятали нашего раненого солдата. Его немедленно выпустили через задний вход, и он ушел в лес. Когда немцы подъехали ближе, достали автоматы и начали обстреливать дом длинными очередями: били по стеклам, по первому и второму этажу. В одной из комнат стояла молодая женщина с ребенком, и пуля попала в ее дитя и убила его. Она закричала: «Фашисты, убийцы!» Окружающие стали успокаивать ее; ведь ребенка не вернешь, а нас всех могут перестрелять.
Расстреляв магазины своих автоматов, немцы вошли в дом и стали спрашивать:
– Wer ist Soldat? (т. е. «Кто солдат?»).
Отец был в белом овчином полушубке и немец, схватив его за воротник, потащил за собой. Но папа сумел как-то убедить немца, что слишком стар для солдата и его отпустили. Страху натерпелись, конечно. После этого решили укрыться среди болот – там заранее были выкопаны землянки с бревенчатыми накатами. Их готовили еще до прихода немцев на всякий случай. Кроме того, тихвинцы рыли окопы, строили оборонительные линии. Немцы находились в Тихвине недолго, но людей погубили много, даже в Тихвинском соборе пытали и расстреливали подозреваемых.
Иногда посылали к Тихвину мальчика в разведку. И вот он сообщил однажды, что немцев отогнали. Когда их выбили из города, морозы были страшные – до сорока градусов. Весь табор сразу двинулся домой: Даже маленькие дети чувствовали всеобщую радость и шли пешком, не просясь на руки. Дошли благополучно. Крыша нашего дома была снесена, украли бочки с капустой, но остальное хозяйство было в порядке.
Во многих сохранившихся от разрушений зданиях города устроили военные госпиталя. Мы, школьники, постоянно ходили в них, помогая ухаживать за ранеными. Под нашим попечением находился госпиталь, расположенный в бывшем Введенском монастыре.
Дежурили обычно целый день. В мои обязанности входило поить раненых и больных горячим чаем, а вернее – просто кипятком. Наберу полный чайник кипятка и бегом в свою палату. А раненых много, и лежат они не только в палатах (бывших кельях), но и в коридорах на двухэтажных нарах. Пока несу чайник, солдаты просят, чтобы налила им в кружки. Дойду до двери палаты, а кипятка уже нет. Возвращаюсь и снова набираю – так по многу раз приходилось бегать, пока не напоишь всех.
По просьбам раненых мы читали и писали им письма от родных и отвечали на них, так как много было таких, кто не мог сам этого сделать. По окончании смены мы шли в перевязочную, чтобы катать бинты. Перед нами ставили огромные тазы с постиранными бинтами, и мы их скручивали в трубочки. Кроме того, мы часто устраивали концерты: читали стихи, пели песни, разыгрывали сценки. Нам горячо аплодировали.
Когда мы вернулись в Тихвин, папа заболел. Все близкие думали, что у него с сердцем плохо. Он соблюдал строгую диету, я даже носила ему обед на работу. Но оказалось, что у него рак пищевода. Положили его в больницу и в декабре 1943 года сделали операцию. Меня послали в больницу с теплым молоком для папы. Больница тогда находилась в здании бывшего Духовного училища возле монастыря. Мне вернули это молоко, сказав, что больной умер после операции, не приходя в сознание.
Я поплакала и вернулась в дом. Пригласили священника, который отпел его, и всю ночь над телом усопшего читали Псалтирь. Похоронили папу на городском кладбище. Папа просил перед смертью:
– Похороните к маме.
Папу и похоронили рядом с его мамой Каллисфенией. Похороны организовал Леноблторг, где папа работал с 1918 года и до самой кончины. Со склада пришла лошадь с телегой, на которой отвезли гроб с телом на кладбище. Военные выкопали яму с огромным трудом: земля было промерзшая и не поддавалась. Венков было очень много: папу уважали и любили, так как он много помогал людям.
Сестре Вале послали телеграмму, но она не успела приехать к похоронам. А Марии не сообщили совсем, и она узнала о смерти папы уже после окончания войны».
А. С. Орлова (Трофимова)
Добавьте комментарий