(Вспоминается рассказ православной женщины, которая совершала путешествие по Италии в начале прошлого столетия, и остановилась в гостинице небольшого древнего городка. Однажды ранним утром она пошла к умывальнику (в номере его не было), повесив на спинке кровати старинный медальон с изображением Владимирской иконы Божией Матери, доставшейся ей от бабушки. Когда она вернулась в свой номер, то застала такую картину: перед этим медальоном стояла на коленях немолодая горничная-итальянка, все ее лицо было залито слезами. Услышав звук открывшейся двери, горничная вскочила на ноги и начала просить прощения. Хозяйка медальона успокоила ее, после чего горничная сказала: «Теперь я понимаю: у нас в церкви мы почитаем Мадонну, а для вас Она – Матерь Божия». Чистым верующим сердцем эта простая итальянская женщина безо всякого богословия увидела правду Православия и через православный образ Пресвятой Богородицы поняла высочайшую истину о воплощении Сына Божия».)
«Подобало, чтобы была перворожденной Та, которая должна была родить «Первенца всякой твари», Которым все стоит» (Кол. 1, 15) (Прп. Иоанн Дамаскин. Гомилия на Рождество Богородицы, 2).
«Дочь, достойная Бога краса человеческой природы, оправдание Евы, нашей праматери! Ибо рождеством Твоим восстала падшая. Дочь всесвятая, блистание рода жен! Если первая Ева была виновна в согрешении, и если ей «вошла смерть», ибо она служила змею против нашего праотца, то Мария, ставшая Рабой божественной воли, обманула обманщика змея и ввела в мир бессмертие» (там же, 7).
«Воистину Ты драгоценнее все твари, ибо от Тебя одной восприял во общение начатки нашего естества человеческого. Его плоть создалась из Твоей плоти, Его кровь – из Твоей крови, Бог вскармливался Твоим молоком, и Твои уста касались уст Бога. Непостижимые и невыразимые чудеса!» (там же, 7).
Этот праздник – апогей встречи между Богом и человеком, избравшим женщину, чтобы облечься в наше человечество. Он естественно окунает в атмосферу радости. Предоставим последнее слово словесной иконе – богослужению.
«Естества нашего разрешается неплодство, неплоды бо мати показуется, девствующия и по рождестве Зиждителеве» (Великая вечерня. Стихира на Господи воззвах. Глас 6).
«Да радуется Адам праотец, и Ева да веселится радостию… Родися бо мне, рече, избавление, его же ради от уз адовых свобождуся…» (Стихира на литии. Глас 1).
«Яже бо от семене Давидова, днесь раждается Мати Живота, тьму разрешающи, Адамово обновление, и Евино воззвание, и нетления источник, тли пременение, Еяже ради мы обожихося, и от смерти избавлени быхом» (там же. И ныне. Глас 8).
«Храм святый, Божества приятелище, девственный сосуд, царский чертог, в немже преславное неизреченнаго соединения сошедшихся во Христе естеств совершенное содеяся таинство» (Стихира на стиховне. И ныне. Глас 8).
«Иоаким и Анна поношения безчадства, и Адам и Ева от тли смертныя свободистася, Пречистая, во святем рождестве Твоем» (Утреня. Кондак. Глас 4).
«Воистинну Ты еси ходатаица благодати и радости» (Предпразднество. Вечерня. Господи воззвах. Глас 1).
В Евангелии нет описания этого события, оно сохранено в Священном Предании. Иконография же праздника основана во многом на апокрифе – протоевангелии Иакова, брата Господня по плоти, то есть сына святого праведного Иосифа Обручника от первого брака. Иногда протоевангелие называют «История Иакова о рождении Марии». В апокрифе говорится о благочестивых, долгое время остававшихся бездетными, супругах Иоакиме и Анне. Благодаря своему обоюдному молитвенному усердию святые праведные Богоотцы в старости получили великий дар Божий – рождение дочери, Которой дали имя Мария. «И взяла ее мать в чистое (святое) место в спальне, и дала ей грудь. И воспела Анна песнь Господу, говоря: Воспою песнь Господу, ибо Он снизошел ко мне, и избавил меня от поношения моих врагов, и даровал мне плод справедливости Своей, единственный столь многим обладающий перед глазами Его».
При сравнении иконы Рождества Божией Матери с другими иконами двунадесятых праздников обращает на себя внимание, более чем в других двунадесятых иконах, земной, человеческий строй этого изображения. Икона не является чисто символической печатью события, или изъяснением догматического содержания праздника, но носит черты очень интимные, она не лишена бытовых подробностей. Икона Рождества Божией Матери как бы вводит зрителя в семью Иоакима и Анны, делает нас причастниками бесконечно радостному событию – исполнению многолетней надежды чаяния младенца, отъятию бесчадия,– Рождеству Матери Божией, освятившему не только дом Иоакима, но и всю вселенную.
Рождество Матери Божией – это последнее предуготовление человеческого рода к принятию Божества. И оттого икона так полна человеческой благоуханной радостью. В левой стороне иконы изображена святая Анна. Лик ее выражает радость. Справа от святой Анны изображены служанки, несущие святой Анне еду и питье. Изображение служанок очень жизненно и является подробностью домашнего уклада Иоакима и Анны. Ниже, в правом углу иконы, изображены повивальные бабки, которые готовят воду для омовения Новорожденной. И все эти домашние подробности становятся частью святыни, неотделимой от святого события, и свидетельствуют о том, что нет в этом событии ничего незначительного, и самое скромное участие делает присутствующих причастными общему светлому празднику. В Рождестве Божией Матери освящаются и семейное начало, и бытовое, потому что Рождество Ее становится приготовлением встречи Великого Царя.
На иконе праздника Мария изображается обычно не посредине, не занимает какого-либо центрального места, но изображается или спеленутой на руках повивальной бабки, или стоящей в купели, наполненной водой, и ожидающей омовения. Но изображение Матери Божией на иконе этого праздника, по существу, является самым важным, самым значительным изображением иконы. Быть может, в этой скромности изображения Божией Матери выразилось то, что было в Ней неизменно,– полнота смирения.
Характерной особенностью поздней иконографии праздника является особое внимание к бытовым деталям, таким как кувшин, купель, ложе, палаты. Образ самой новорожденной Приснодевы прикровенен, он не занимает центрального места в композиции иконы, что свидетельствует о высоте Ее будущего смирения.
Окончательно иконография праздника сложилась к X–XI векам в Византии. Существуют различные варианты композиции иконы и для примера можно привести фрагмент из иконописного подлинника впервые вышедшего под редакцией С. Т. Большакова в 1903 году: «Анна святая на одре лежит, девицы стоят, держат дары… Иоаким из полаты зрит из верхняя, баба Святую Богородицу смывает в купели до пояса… посторонь полата празелень, по другую полата бакан…». На некоторых иконах изображают красный велум – ткань, перекинутую с одного архитектурного элемента иконы на другой. Эта перевязь обозначает соединение ветхозаветного и новозаветного времен. Изображение велума имеет также и другое значение. На иконах не принято изображать внутреннюю часть помещения – интерьер. Все действие происходит на фоне своеобразных архитектурных сооружений. Поэтому такая деталь иконографии, как велум, показывает, что действие происходит внутри помещения, а не снаружи.
Добавьте комментарий