В 1927 году к старцу Серафиму пришел за советом архиепископ Хутынский Алексий (Симанский), управляющий Новгородской епархией. Владыке Алексию предложили помочь выехать за границу, чтобы спастись от почти неминуемо надвигающегося ареста или даже расстрела. Еще до того как был задан вопрос, старец Серафим ответил:
– Многие сейчас хотели бы за границу уехать. А на кого Россию оставляют? Ничего не страшитесь, Владыка, вы нужны России. Вы станете Патриархом всея Руси и будете править 25 лет. После Святейшего Патриарха Тихона у нас долго не будет патриарха. Митрополит Сергий и года не будет патриархом, потом вы станете патриархом. Будет война, и война страшная, всемирная, она приведет народ России к Богу. И у нас эти же правители будут открывать храмы, хотя сейчас закрывают.
К отцу Серафиму в Лавру стекались духовные чада, которых становилось все больше и больше. От ежедневной многочасовой исповеди у старца начались постоянные боли в ногах. Однажды он принимал исповедовавшихся двое суток без перерыва. Великим утешением для верующих была в те годы Лавра и ее старец. Среди ненависти, предательств, братоубийств он свидетельствовал о Боге своей любовью, сердечной молитвой, великими благодатными дарами.
Рассказывают, как в конце 20-х годов к старцу пришла женщина, одержимая злым духом. Батюшка помазал ей лоб маслом от лампады, горевшей пред иконой Божией Матери, после чего бес вышел из больной.
Многое было открыто старцу, а его духовные подвиги были ведомы только Богу. Он был избранником и печальником земли Русской в те страшные годы. Поэтому столько страждущих искали у него поддержки и утешения, так что отец Серафим стал известен далеко за пределами града святого Петра.
Люди со всех сторон России притекали в Лавру получить его благословение, разрешить жизненные вопросы, получить утешение и назидание, как жить в сложной обстановке послереволюционных лет. Сам батюшка говорил в то время о своем подвиге духовничества:
– Я словно хранилище, куда люди свое горе складывают.
Тем временем тучи над Лаврой сгущались. И вот наступила Страстная седмица для обители. В одну ночь большинство лаврских монахов были арестованы и отправлены в ссылки и лагеря, многие приняли мученическую кончину. Большая часть братии попала тогда на Соловки.
В 1933 году старец поселился в Вырице. Рассказывают, что его привез сюда военный из духовных чад старца. Врачи обнаружили у него множество болезней. Только благодаря тому, что старец находился в столь немощном состоянии, и жизнь на внешний взгляд едва теплилась в нем,– власти разрешили ему поселиться в Вырице.
Здесь у старца Серафима в полную меру раскрылся дар прозорливости, дар вдохновенной молитвы, дар чудотворений. Едва оправившись от болезней, немощный физически, он начал принимать всех нуждающихся в молитвенной помощи, в исцелении и утешении. Вырица стала местом, где, по Промыслу Божию, старец Серафим продолжал свой подвиг молитвенника и печальника нашей земли. Здесь он находился под покровом Божией Матери и преподобного Серафима Саровского (о чем сам старец говорил духовным чадам).
Следует кратко рассказать о том месте, в которое направил Господь старца Серафима. Недаром старец называл Вырицу «святой землей» и «нашим северным Иерусалимом».
Имя поселка происходит от русского слова «вырь», что означает «пучина», «водоворот». Название это следует отнести к протекающей здесь реке Оредеж, правому притоку реки Луги, берущему начало в болотах Царскосельского уезда и имеющему немало водоворотов. Первое упоминание о Вырице относится к 1711 году. К концу XIX века поселок благодаря сосновому лесу, живописным берегам реки, здоровому климату, становится одним из излюбленных дачных мест жителей Петербурга. Владельцем земель в Вырице был светлейший князь, отставной поручик лейб-гвардии гусарского царскосельского полка Генрих Федорович Витгенштейн. Местность поэтому именовалась Княжеской долиной. В 1913 году в Княжеской долине воздвигли прекрасную двухэтажную деревянную церковь во имя Казанской иконы Божией Матери в память 300-летия царствующего дома Романовых.
С этим храмом неразрывно связана судьба Серафима Вырицкого и многих близких ему людей. Здесь старец служил, а после своей кончины упокоился на маленьком кладбище возле церкви.
Монахиня Таисия вспоминает: «В Вырице старец жил сначала у кого-то из знакомых на Ольгопольской улице, затем в доме на Пильном проспекте. Позже он жил на Майском проспекте, дом 41 (ныне 39). У батюшки там была небольшая келейка на первом этаже. Дом двухэтажный, очень красивый, выкрашенный розовой краской, с резными башенками. Похоже выглядел и дом на Майском, со шпилем, как в старину. Оба дома сохранились и доныне.
Хозяевами дома на Пильном были Лидия Томовна и ее брат Владимир Томович Томберг. Оба глубоко верующие, добрейшие и благороднейшие люди. На первом этаже батюшке выделили комнату (которой после кончины старца они не пользовались, благоговейно храня память о нем).
Лидия Томовна рассказывала, что за несколько лет до войны отец Серафим говорил своей духовной дочери – Евдокии Михайловне:
– Стройтесь-ка в Вырице, потому что война может быть, голод.
Они заранее построились в Вырице. Это лишь один из многих случаев прозорливости старца».
Батюшке открывалось духовное состояние его чад, где бы они ни находились, и если кому-то было особенно трудно, он, кроме молитвенной помощи, отправлял к скорбящим или больным своих посланцев, призывая приехать к нему в Вырицу или посылая просфору, какой-то гостинец. Приведем несколько подобных случаев.
Как-то батюшка сказал своей духовной дочери Евдокии:
– Вот тебе адрес, там живет раба Божия Анна, у нее горе выше головы, пусть она ко мне придет.
По слову старца Евдокия разыскала Анну. Действительно, у той расстроилась жизнь с мужем, тяжело болели дети, и сама она была в отчаянии. Анна не знала, что отец Серафим живет в Вырице. Она до разгрома Лавры ходила к нему и очень скорбела, потеряв своего старца и утешителя. И в трудную для нее минуту старец сам позвал ее к себе, успокоил, помог разрешить жизненные проблемы.
Духовная дочь старца Феодосия, будучи до революции состоятельной женщиной, всячески помогала Александро-Невской Лавре. Но пришло время, когда монахов Лавры отправили в ссылку и саму Феодосию репрессировали.
Вернулась она из лагерей, лишенная здоровья, средств к существованию, жилья, и, находясь в отчаянии, решила, что настал ее смертный час. В это время к ней пришла посланница от старца со словами:
– Батюшка зовет тебя к себе в Вырицу.
О том, что было дальше, рассказала сама Феодосия: «Я не поверила и сказала: “Если это мой духовный отец, то пусть он меня исцелит, тогда я поеду к нему!” Услышав эти дерзкие слова, посланница батюшки ушла. Наутро я с изумлением почувствовала в себе прилив сил, бодрости, полное выздоровление и решила, что нужно поехать в Вырицу; хотя и не до конца верила словам посланной, но все же решила проверить. Когда приехала на место и в самом деле увидела старца, он сказал евангельскими словами: “Блаженны не видевшие и уверовавшие” (Ин. 20, 29). Я в слезах радости упала в ноги духовному отцу, который не забывает чад своих и укрепляет их в вере».
…Пришли к батюшке мать с дочкой, у которой левая рука была сухая. Мать, наслышанная о чудесах, совершенных по молитвам старца, привела к нему больную дочь с надеждой на исцеление. В келии отца Серафима, когда они подошли под благословение, батюшка встал с кресла и как бы невзначай облокотился на левое плечо девочки. В этот момент девочка почувствовала приток крови к сухой руке, и рука стала двигаться. Вся дальнейшая жизнь этой исцеленной девочки была связана с дорогим для нее батюшкой. Впоследствии, счастливо выйдя замуж, она привозила своих детей получить благословение у старца.
Господь открывал старцу дни кончины людей, и бывало, что он посылал келейницу матушку Серафиму к некоторым из них, чтобы они подготовились к переходу в вечность. Поэтому близкие люди матушки Серафимы иногда называли ее «ангелом смерти».
…Как-то еще до войны один из пришедших обратился к батюшке и, видимо жалея его, сказал:
– Батюшка, вы за нас столько перенесли: и тяготы, и болезни, и страдания. Помоги вам Господи!
– Помоги и тебе Господи,– ответил старец, прозревая его будущую судьбу.
Человек этот впоследствии был арестован, попал в лагерь и не раз вспоминал слова отца Серафима.
Многие духовные чада старца, особенно из духовенства, оказывались в лагерях, тюрьмах и ссылках. При первой же возможности батюшка начинал переписку с ними, посылал продукты и деньги.
В великом множестве шли к вырицкому старцу люди за духовной поддержкой и помощью, что, конечно же, не могло укрыться от властей. Неоднократно в келье старца проводились обыски. Обычно приезжали ночью. Но однажды машина подъехала среди бела дня, и трое в штатском потребовали впустить их, чтобы забрать отца Серафима. Внучка старца, Маргарита Николаевна, встала на пути пришедших и сказала:
– Через мой труп переступите, но дедушку вам не отдам. Он очень болен и не выдержит никаких переездов.
Старший из приехавших приказал позвать своего врача. Тот подтвердил, что при болезнях, которые обнаружились у отца Серафима, его вряд ли смогут довезти куда-либо. Так Господь сохранил старца. В те годы к нему не раз наведывались сотрудники НКВД в поисках якобы укрытых церковных ценностей Лавры.
Был случай, когда во время очередного визита лежащий на постели, больной отец Серафим подозвал к себе одного чекиста. Посмотрев на него с добротой и лаской, внутренне молясь о нем, старец взял чекиста за руку, погладил ее, затем приложил к голове его свою правую руку и произнес:
– Да простятся грехи твои, раб Божий,– назвав имя.
И сила любви победила. Лицо грозного визитера смягчилось. Дальнейший разговор происходил так, будто они со старцем были близкими друзьями. Умягчились и сердца остальных, производивших обыск.
Несмотря на немощи и болезни, отец Серафим ночи напролет молился, а днем тысячи людей приносили к нему свои скорби, болезни, заботы. Не будет преувеличением сказать, что море чудес совершалось в Вырице по молитвам старца,– и особенно в годы Великой Отечественной войны.
Накануне войны старец сказал своей духовной дочери:
– В пятницу обязательно приезжай, а то в воскресенье начнется война, и мы с тобой долго не увидимся.
Она не приехала в пятницу, а следующее воскресенье пришлось на 22 июня 1941 года.
Когда началась война, многие вырицкие жители приходили с вопросами: как быть, покидать ли свои дома, уезжать в эвакуацию или оставаться. Старец уверенно говорил:
– Дома ваши будут целы. Вырица сохранится, ни один человек здесь не погибнет.
Так все и исполнилось. Немцы вошли в Вырицу в сентябре 1941 года, но никаких грабежей и убийств в поселке не было. В это время отец Серафим особенно молился о спасении душ людских, о сохранении поселка и его храмов.
По рассказам старожилов Вырицы, Казанскую церковь власти закрыли после Пасхи 1938 года.
Почти сразу после немецкой оккупации церковь открыли, в ней совершались богослужения, молящихся было много. В годы войны Казанский храм был единственным действующим храмом прифронтовой полосы в зоне оккупации.
Со стороны немецких властей возражений не было, так как в Вырице размещалась тыловая команда румын (бывших в войну союзниками Гитлера). Румыны эти оказались уроженцами восточной части своей страны, прилегавшей к России. Они говорили немного по-русски, понимали богослужение на церковно-славянском языке и потому часто ходили в Казанскую церковь. Прихожане вначале косились на солдат в немецкой форме, но потом привыкли, видя, как те молятся, соблюдают церковные правила. Начальником команды был немецкий капитан.
Немцы, прослышав о святом старце и его прозорливости, приходили к нему, интересовались, чем закончится война, победит ли Гитлер. Отец Серафим откровенно отвечал, что Гитлеру России не победить:
– Ленинград вы никогда не возьмете. Мы – православная держава. Вера сейчас гонится, но через короткое время Церковь снова возродится.
Капитану, начальнику команды, отец Серафим сказал:
– Дойдешь до Польши, там твой конец. Домой не вернешься!
…Спустя много лет, в семидесятые годы в Вырицу приехал пожилой румын, служивший в этой команде, и рассказал, что их капитан был убит под Варшавой, как и предсказал отец Серафим.
