О ПРАЗДНОВАНИИ НОВОГО ГОДА

История календаря очень древняя. Из глубины веков до нас дошли сведения о том, как люди счисляли движение времени, наблюдали смену времен года. Древние иудеи создали лунный календарь, однако, как свидетельствует Священное Писание, им было известно и летосчисление по солнечному году (см.: Лев. 23, 11, 39, 40; Неем. 8. 14–16). В соответствии с законом Моисеевым религиозный год начинался весной в месяце авиве (месяце колосьев), который после вавилонского плена стал называться ниссан (см.: Исх. 12, 2; 13, 4). С этого времени отсчитывались и время проведения праздников, и годы правления израильских царей. Гражданский год, как предполагают, начинался осенью, в месяце афаним (месяце постоянно текущих ручьев), который с IX–X вв. стал называться тишри (как и ныне по еврейскому календарю; см.: Hex. 23, 16; 34, 22; Лев. 25, 4, 9, 10), от него отсчитывали годы правления царей Иудеи.

Празднование Нового года в марте было из ближневосточной традиции воспринято и римлянами. Так продолжалось до 45 г. по Р. Х., когда введением Юлианского календаря (при Юлии Цезаре) Новый год был перенесен на 1 января. Встреча Нового года в этот день сопровождалась языческими празднованиями, которые назывались «сатурналиями». Древние христиане воздерживались от участия в этом нечестии. Деяния Второго Турского Собора (567 г.) свидетельствуют, что в этот день совершались «искупительные богослужения». В древних сакраментариях для этого дня полагалась Литургия «против идолов» («ad prohibendum ab idolis»).

У христиан новолетие 1 января было постепенно введено после 531 г., когда римский монах Дионисий Малый ввел летосчисление с Рождества Христова, которое было установлено 25 декабря. Процесс этот, однако, был весьма длительным. Долгое время в Англии Новый год соединялся с праздником Благовещения, в Германии – Рождества, во Франции и Нидерландах – Пасхи Господней. Окончательно новолетие было закреплено за 1 января после календарной реформы Папы Римского Григория XIII, когда вся Западная Европа перешла на григорианский календарь. Однако Франция перешла на празднование Нового года 1 января только в 1594 г., а Англия – в 1752-м.

Григорианский календарь опережает юлианский (в нашем столетии на 13 дней). Православная Церковь не приняла этот календарь, чтобы в соответствии с постановлениями Вселенских Соборов не праздновать Пасху вместе с иудеями (на Западе такие совпадения случаются).

На Руси первоначально гражданский Новый год наступал в марте. Об этом не находим прямых письменных указаний, но есть косвенные свидетельства. События сотворения мира, воплощения, смерти и воскресения Сына Божия писатели Церкви полагают в марте. Подтверждение находим в Следованной Псалтири, где применительно к 1 марта говорится: «Сей первый есть в месяцех месяц зане в онь началобытный свет сей видимый сотворен. В сей месяц Бог, неотступль престола владычества Своего, сошед с небесе на землю, яко дождь на руно, Архангеловым благовещением, в пречистом чреве Преблагословенныя Девы Марии, от Духа Свята плоть Себе истка непостижимо. В сей месяц волною страстию Его плотскою клятва потребися, смертию Его смерть умертвися, и пресветло живоносным Его воскресением из мертвых Адам и весь род человеческий от ада возведен и в первобытии паки приведен. Сего ради от перваго числа марта приемлют начало все круги солнечные и лунные, и вруцелето, и високос, и равноденствие составляется в нем».

Церковное же новолетие праздновалось 1 сентября. Восточная Церковь уже в VI в. приняла индиктионное летосчисление. Индикт – пятнадцатилетний период времени, делившийся на три пятилетия, установленный римским императором для сбора налогов, когда год начинался 1 сентября. Можно предположить, что тогда же в Греции было установлено празднование этого дня, выражавшееся в литии с крестным ходом, в особых песнопениях и молитвословиях. Все русские церковные книги уже содержат указание только на 1 сентября. Даже в Остромировом Евангелии написано: «первое сентября новое лето, начало индикту». С XII в. имеются сведения о праздновании этого дня крестным ходом, во время которого архиерей читал Евангелие. О правильном исполнении этого последования Сарайский епископ Феогност в 1276 г. получил разъяснение из Константинополя.

В 1492 г. Московский Собор под председательством митрополита Зосимы узаконил перенесение гражданского Нового года также на 1 сентября. Это изменение было утверждено и великим князем Иоанном III Васильевичем. Таким образом, круг гражданского года соединился с церковным.
Богослужение, совершавшееся на Руси 1 сентября, называлось действом нового лета или чином летопроводства, а также чином многолетия, действом многолетнего здравия и действом летоначатца. Самый день Нового года назывался летопроводством, летопрошением, прошением лета, а преподобный Симеон, чья память совершается в этой день,– летопроводцем.

Как пишет Г. Георгиевский, торжества в этот день совершались не только в Москве, Киеве и Новгороде, но и по всей Руси, особенно в соборных храмах и монастырях.

В Москве празднование совершалось с особой пышностью и происходило на Соборной или Ивановской площади, напротив Красного крыльца. Для этого посреди площади устраивался обширный помост, огороженный кругом точеными решетками, расписанными разными красками и устланный турецкими и персидскими коврами. С восточной стороны на помосте устанавливали три аналоя с серебряными подсвечниками перед ними и стол для водосвятного сосуда. На одном из аналоев полагали образ преподобного Симеона. С западной стороны на помосте устраивали два особых места: одно для царя, обитое бархатом и парчой, а другое, покрытое персидским ковром, – для Патриарха. Впоследствии, к концу XVII в. для царя ставили некое подобие трона, резное, вызолоченное и расписанное красками, по внешнему виду напоминающее видом пятиглавый храм. Главы были сделаны из слюды, прозрачные, и украшены наверху золочеными орлами.

Начиналось действо обыкновенно часу в десятом утра. После облачения и каждения престола Патриарх совершал первую часть священнодействия в соборе. Она состояла из мирной ектений и двух молитв, одна из которых читалась с главопреклонением. Затем, при пении тропаря Новому году: «Иже всея твари Содетелю» – Патриарх сходил с амвона и начинал вторую часть богослужения возгласом: «Благословена слава Господня». Служба продолжалась вне собора, перед его западными дверями, куда Первосвятитель выходил при пении покаянных тропарей «Помилуй нас, Господи, помилуй нас». Начиналась краткая лития со стократным «Господи, помилуй» и молитвы «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа». Далее следовала третья, самая торжественная часть действа.

При пении стихир Новому году Патриарх торжественно шел от Успенского собора на площадь к приготовленному для него месту. Ему предшествовало крестным ходом многочисленное духовенство (до 400 священников) в богато украшенных облачениях, с крестами и чудотворными иконами. В это время с колокольни Ивана Великого раздавался звон во все колокола. Из дворца на паперть Благовещенского собора прибывало другое величественное шествие – царь со всей его свитой. Взойдя на помост, государь прикладывался к Евангелию и чудотворным иконам на помосте и принимал благословение от Патриарха, который вопрошал государя о его здоровье. Когда царь и Патриарх становились на своих местах, звон прекращался. Духовные власти, а вслед за ними бояре и вся свита государева подходили по двое, кланялись царю и Патриарху и устанавливались по правую и левую сторону. Кругом помоста на Соборной площади были отведены места для иноземных послов, чиновников, а также приезжих посланцев из отдаленных областей, например, с Дона или из Запорожья. Тут же ратным строем стояли стрельцы в цветном платье, со знаменами, барабанами и ружьями. Повсюду вокруг, даже на крышах соборов стоял народ.

Далее начиналось пение 73-го псалма и трех антифонов с припевами и малыми ектениями. Потом произносилась сугубая ектения с особыми прошениями, и Патриарх осенял Крестом на четыре стороны. Во время чтения паремий соборный протопоп с ключарем и диаконом совершали освящение воды до погружения Креста. За Апостолом следовало чтение Евангелия от Луки (Лк. 4, 16–22), того же, что читается и ныне на церковное новолетие. Это чтение о проповеди Спасителя в Назаретской синагоге совершалось по верованию, что описываемое в этом евангельском отрывке событие произошло именно 1 сентября, когда Господь пришел «проповедати лето Господне благоприятно». Патриарх и архидиакон читали зачало попеременно по стихам, как это теперь бывает на Пасхальной Литургии. Далее сам Патриарх совершал погружение Креста при пении «Спаси, Господи, люди Твоя». Освященной водой Первосвятитель омывал иконы и читал две молитвы (одну с главопреклонением). Далее наступало время торжественных поздравлений. Обращаясь к царю, Патриарх осенял его Крестом и говорил: «Дай, Господи, вы государь и великий князь всея Руси самодержец здрав был со своею государевою царицей и великою княгиней, с нашею великою государыней и со своими государевыми благородными чады, с царевичем и царевнами и со своими государевыми богомольцы, с преосвященными митрополиты и архиепископы и епископы и с архимандриты и игумены и со всем освященным собором и с бояры, и с христолюбивым воинством, и с доброхоты, и со всеми православными христианы. Здравствуй, царь государь, нынешний год и впредь идущия многия лета в род и во веки». Царь благодарил, а Патриарх окроплял его святой водой.

Далее наступал момент всенародного поздравления царя и Патриарха. Об этом писал в своих записках Адольф Лизек, член посольства, присланного в Москву австрийским императором Леопольдом в 1675 г. Сначала с низкими поклонами поздравляли митрополиты, епископы и игумены. Далее царя поздравляли бояре и вельможи, а один из епископов произносил поздравление Патриарху от всего духовенства. По окончании речей все военачальники, войско и весь народ – все в одно мгновение ока били челом до земли, трогательно показывая благоговейное почтение к государю и Первосвятителю. Царь также поздравлял всех окружающих и народ, на что в ответ звучало: «Здравствуй на многая лета, государь!».

Приложившись к Кресту и иконам, царь вместе со свитой отправлялся в Благовещенский собор на Божественную литургию, а Патриарх возвращался в Успенский собор, где заканчивал последнюю часть новогоднего богослужения. Произносились сугубая ектения и отпуст.

Таким образом церковно-государственное празднование Нового года совершалось вплоть до конца XVII в. Сходно проходили торжества в Новгороде. В Киеве имелись свои особенности. Здесь чин летопроводства состоял из краткого молебного пения в храме, троекратного хождения вокруг церкви с литиями при каждых вратах и затем молитвословия в храме с пением канона Новому году. Евангелие читалось после 6-й песни. В конце читались две молитвы по содержанию отличные от московского чина.

В тех храмах, где не совершались архиерейские богослужения, летопроводство происходило по чину, который содержался в Служебнике, напечатанном в свое время Супрасльским монастырем. Чин состоял из трех антифонов с припевами, тропарей, Апостола и Евангелия, сугубой ектений и трех молитв. Одна из них, с главопреклонением,– общая для всех чинов; из двух других одна находится в киевском чине («Владыко… приклони ухо Твое»), а другая – в новгородском («Владыко… Высокий»). После молитв следовали три Богородичные стихиры и отпуст с осенением Крестом и окроплением святой водой. Как сказано в том Служебнике, чин совершался «вне монастыря или пред церковию, провождения ради лета». Иногда чин соединялся с Литургией, тогда после молитв следовала ектения об оглашенных.

Императором Петром I празднование Нового года было перенесено с 1700 г. на 1 января. Царскими указами от 15–19 декабря 1699 г. предписывалось вести летосчисление от Рождества Христова (а не от сотворения мира, как это было ранее) и наступление Нового года считать с 1 января. Таким образом, после 7208 г. от сотворения мира наступил 1700 г. по Рождестве Христовом.

В объяснение такой перемены указывалось, что «не только во многих Европейских и Христианских странах, но и в народах славянских, которые с Восточною нашей Церковью во всем согласны, как валахи, молдавы, сербы, далматы и самые его великого государя подданные черкасы (т. е. малоросы) и все греки, от которых наша вера Православная принята, согласно лета свои исчисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, т. е. генваря 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь счисления в тех летах».

Нововведение вызывало возражения у «ревнителей благочестия». Архиепископ Новгородский и Великолукский Феофан Прокопович для убеждения «пономарей и апостатей», недовольных «погублением лет Божиих», писал: «Что приличнее и честнее есть? Праздновати ли новолетие на память даней и податей, от Константина наложенных, или тогда, когда празднуем пришествие в мире Сына Божия, Им же мы от долгов вечных и от уз нерешимых свободимся?» Далее он разъяснял: «От начала Христовой Церкви ни пастыри, ни прочие христиане в посланиях и деяниях своих не писали числа лет ни от сотворения мира, ниже от Рождества Иисуса Христа, но именами настоящих (современных им) римских консулов означали время. Только в шестом веке в Римской Церкви начали означать время от Рождества Христова, а в Греческой за полторы тысячи лет не означивано и недавно означати стали, и то еще не повсеместным обычаем. Что же теперь скажете, слепые хронологи? Какая мечтаете лета Божии? И кто и где непреступно означати оная узаконил? И кто и когда новолетие привязал к сентябрю? Привязано было, ведаем, но не крепким союзом. Силен же другой обычай и разрешити союз тот, кольми же паче силен есть устав монарший».

В этом же указе определен был и порядок празднования Нового года. Приказывалось, «после должного благодарения к Богу и молебного пения в церкви и кому случится и в дому своем», у домов зажиточных горожан перед воротами сделать украшения из хвойных деревьев, «а людем скудным каждому хоть по деревцу или ветве над вороты или над храминою своею поставить», и эти украшения сохранять по седьмой день января. В первый же день Нового года, «когда на большой Красной площади огненные потехи зажгут и стрельба будет», тогда по знатным дворам знаменитым людям «каждому на своем дворе из небольших пушечек, буде у кого есть, и из несколько мушкетов или инаго мелкаго ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракетов, сколько у кого случится», а по ночам – жечь перед домами дрова, хворост, солому, а также на столбиках смоляные бочки.

Утром 1 января 1700 г. Москва, празднично убранная горожанами, огласилась торжественным колокольным звоном всех городских церквей. По улицам шло войско со знаменами, барабанным боем и музыкой. По окончании молебствия, при возглашении многолетия, вместе с колокольным звоном раздался гром пушечных и ружейных выстрелов. От императора и придворным, и всему народу было устроено богатое угощение. Перед дворцом был зажжен фейерверк со множеством потешных огней и громом пушечных выстрелов.

В Российской империи 1 января совершались торжественные молебны по случаю начала гражданского Нового года. Церковь с коленопреклонением и торжественным звоном благодарила Господа за благодеяния, излиянные в прошедший год, и просила Его благословить наступающий. Молитва, читавшаяся на этом молебне, осталась без изменений за исключением того, что прошение о здравии императора ныне опущено, а поминаются Святейший Патриарх и Правящий архиерей. «Владыко Господи Боже наш, Источниче жизни и бессмертия, всея твари видимыя и невидимыя Содетелю, времена и лета во Своей власти положивый, и управляли всяческая премудрым и всеблагим Твоим Промыслом. Благодарим о щедротах Твоих, яже удивил на нас в мимошедшее время живота нашего. Молим Тя, Всещедрый Господи, благослови венец наступающего лета Твоею благостию. Спаси, Господи и помилуй Великаго Господина и отца нашего (имя рек), Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, и Господина нашего (Высоко) Преосвященнейшего (митрополита, архиепископа, епископа). Умножи дни жития их в непоколебимом здравии, и во всех добродетелех и преуспеяние им даруй. Подаждь свыше благая Твоя всем людем Твоим, здравие же и спасение и во всем благое поспешение. Церковь Твою Святую, град сей и вся грады и страны от всякаго злаго обстояния избави, мир и безмятежие тем даруй. Тебе, Безначальному Отцу, со Единородным Твоим Сыном, Всесвятым и Животворящим Твоим Духом, во Едином Существе славимому Богу, всегда благодарение приносити, и Пресвятое Имя Твое воспевати да сподобиши». Молебен этот и ныне совершается как 1 сентября, так и 1 января после Божественной литургии.

Церковь, начиная Новый год молитвой, обличает тех, кто в этот день предается суеверию. Об этом говорится в слове святителя Иоанна Златоуста на Новый год: «Диавольское гуляние, продолжающееся сегодня всю ночь, смехи, бесчинства, ночные пляски и соблазнительные шутки отвели ныне город наш в пленение, которое тягостнее всякого неприятельского. Более всего огорчают меня игры, происходящие сегодня в гостиницах, преисполненных распутства и нечестия; – нечестия, потому что занимающиеся ими, по-своему замечают дни, гадают и думают, что если первый день года удастся им провести в удовольствии и веселии, то и весь год будет совершенно таков же; распутства, потому что на самом рассвете мужчины и женщины наполняют стаканы вином и напиваются без меры. Если хочешь получить пользу от Нового года, то при начале его возблагодари своего Владыку за то, что Он ввел тебя в сие кругообращение лет, сокрушись сердцем, исчисли время новой жизни и скажи сам себе: дни текут и уходят; оканчиваются годы; большую часть нашего пути мы уже совершили, а что сделали мы доброго? Неужели мы пойдем отсюда без всего, без всякой добродетели? Гадать по дням несообразно с христианской мудростью; это дело эллинского заблуждения. Ты приписан к высшему граду, принят в тамошнее гражданство, вступил в общество Ангелов, где нет света, изменяющегося во тьму, ни дня, оканчивающегося ночью; но всегда день, всегда свет».
Действительно, с Новым годом у народа было связано множество суеверий. По свидетельству русского писателя С. Максимова, суеверный обычай новогоднего гадания сохранялся в России вплоть до второй половины XIX в.

В жизни старой России, т. е. до введения григорианского календаря при советской власти, празднование Нового года было органичной частью святок – периода от Рождества Христова и до Крещения Гоподня. Празднование это сопровождалось как торжественными богослужениями, так и народным весельем – колядованием, т. е. ритуалом обхода домов села или деревни с пением святочных песнопений и пожеланиями хозяевам благополучия. Чаще всего это делалось вечером или в ночное время. Часто колядованием занимались дети, в благодарность за свои труды получавшие от взрослых угощение. Непременным лакомством были кутья и «кесаретский поросенок», называвшийся так в связи с празднованием 1 января памяти святителя Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской.

Что касается новогодней или, правильнее сказать, рождественской ёлки, то обычай ее наряжать пришел в Россию из Германии в XIX в. Первая общественная ёлка появилась довольно поздно: она была поставлена в здании Екатерининского (ныне Московского) вокзала в Санкт-Петербурге только в 1852 г.

После установления советской власти декретом совета народных комиссаров от 24 января 1918 г. был введен григорианский календарь, называемый новым стилем. Само празднование Нового года, как и рождественские ёлки, на долгое время были запрещены, поскольку ассоциировались со святочным весельем.

В настоящее время в России Православная Церковь совершает празднование индикта или церковного новолетия, т. е. начала годового круга церковных праздников,– 1 сентября по старому стилю (или 14 сентября по новому). Что касается празднования гражданского Нового года, то из-за разницы между государственным григорианским календарем и церковным юлианским он приходится на время Рождественского поста (19 декабря ст. ст.).

В связи с этим у многих верующих возникают смущения относительно того, каким образом следует проводить день гражданского новолетия. Обрисовав вкратце историю празднования Нового года, обратимся к духовному смыслу этого события.

Как видно из вышесказанного, само по себе летосчисление есть людьми установленное средство для определения периодов времени. В отличие от праздников церковных, празднование Нового года само по себе не содержит чего-либо священного, если не сопровождается благодарением Богу за продолжение мира и благоденствия рода человеческого. Неуместны какие-либо, связанные с новолетием суеверные обычаи, вроде гаданий, астрологических прогнозов или завезенной с Востока верой в «животных-покровителей года». Ошибается и тот, кто верит, что «как встречу Новый год, таким он для меня и будет».

Совесть верующего человека волнует то обстоятельство, что новогодние приготовления вносят в жизнь суету, когда должно сосредоточиться на посте и молитве. И возникает закономерный вопрос: можно ли православному праздновать гражданский Новый год?

Для ответа потребуется уяснить себе еще кое-что. Наверное, нет ни одного православного человека, который, живя в нашем, только что вышедшем из плена безбожия обществе, не соприкасался бы самым тесным образом с людьми либо неверующими, либо только приближающимися к постижению истин веры. По слову апостола, в семье неверующий освящается от верующего (см.: 1 Кор. 7, 14). Не так ли может быть и при общении православных с внешними, если вера действует с любовью и убеждением? На это можно услышать возражение, что в современных условиях новогоднее празднование сопровождается неумеренным употреблением вина, скоромным угощением, разнузданным весельем. Отношение к этому может быть двояким: или отвернуться и уйти от проблемы, или научить людей благочестивому времяпрепровождению.

Гражданское новолетие связано с подведением итогов в жизни страны, в труде миллионов наших соотечественников. Здесь есть многое, достойное благодарности и похвалы. Так не попытаться ли своим примером показать, что и за постным столом (в Рождественский пост дозволена рыба), и при умеренном употреблении вина, которое в пост также допускается, возможно благочестивое общение между родственниками и друзьями, лишенное всякого излишества и развязности. Не так ли должно поступать ловцам человеков? (Мф. 4, 19).

Главным же для всякого верующего остается молитва. Имея духовное попечение о всех людях, Церковь благословляет начало гражданского Нового года. В чине «Молебного пения на Новый год» в современном Требнике содержатся обращенные к Богу прошения о прощении людских прегрешений, об укреплении мира, об отгнании душетленных страстей и растленных обычаев, об укреплении православной веры и возвращении к ней всех отступивших от нее, об избавлении Церкви и чад ее от тяжких испытаний, вражды и междоусобной брани. Не забудем придти утром 1 января в храм, чтобы возблагодарить Господа за все Его неиз-глаголанные милости, ниспосланные в прошедшем году, и испросить благословение на будущий.

Священник Петр Иванов

Источники и литература:

Бондаренко Э. О. Праздники христианской Руси. Калининград: Янтарный сказ, 1998.
Ринекер Ф., Майер Г. Библейская энциклопедия Брокгауза. Кременчуг, 1999.
Георгиевский Г. Праздничные службы и церковные торжества в старой Москве. М., 1995.
Славянская мифология. Энциклопедический словарь. Изд. Международные отношения, М., 2002.
Oxford Dictionary of the Christian Church. Ed. by F.L.Cross,
Лебольский Г. С., прот. Дни богослужения Православной Церкви. Т. 1. M.: Отчий дом, 1996.
E.F. Livingstone. Oxford: Oxford University Press, 1997.
Максимов С. В. Крестная сила. М.: Русский духовный центр, 1993.

И после Крещения Руси несколько столетий новолетия отмечали у нас по дохристианскому календарю, то есть в марте. Византийское новолетие – с 1 сентября – никак не приживалось.

Наконец в 1505 году Церковный Собор окончательно постановил: церковно-гражданскиий год должен начинаться и праздноваться в первый день сентября. Был введен в церковную практику и чин «летопроводства», знаменующий окончание лета и сбор урожая. Как только кончался день 31 августа, ровно в полночь церковный колокол извещал о наступлении Нового года. А сентября после утрени совершалось «Действо нового лета», на площади перед храмом при огромном стечении народа. В Москве оно проходило на Ивановской площади Кремля, с участием царя и предстоятеля Русской Церкви. Осенив государя крестом, первосвятитель «здравствовал ему речью», заканчивавшейся возглашением: «Здравствуй, царь-государь, нынешний год и впредь идущия многие лета в роде и во веки!» После чего государя и духовного главу всея Руси поздравляли иерархи, бояре и все сановные люди. Кланялись при этом до земли. А на следующее утро, в десятом часу на той же площади уже царь провозглашал здравицу народу, и народ ответствовал ему здравицей на многие лета. Приближенным к царю людям раздавали царские пироги, прочему народу – денежную милостыню. Тут же, у кого нужда, подавали челобитные.

Первосентябрьское празднование новолетия приняло в себя многие стародавние обычаи. Среди них «постриги» и «сажание на коня», о которых дошли до нас летописные свидетельства с XII века.
Обряд пострига совершался над сыном-первенцем в каждой христианской семье. Выстриженные на темени младенца волосы передавались матери, а она зашивала их в ладанку. Отец сажал младенца на коня и поддерживал его, а кум водил коня за уздцы по кругу. У крыльца ребенка снимали и передавали куме. А потом все садились за стол, где был уже накрыт торжественный обед. И сегодня в семьях старообрядцев и казаков выстригают первенцу волосы на темени, а потом сажают на коня. Ну и обед, конечно, потом подают.

Но недолго продолжалось на Руси и сентябрьское новолетие. В последний раз «чин летопроводства» совершался в 1699 году. А 15 декабря того же года барабанный бой на Красной площади возвестил начало нового летосчисления – с 1 января.

По указу Петра I теперь встречать Новый год по всей России следовало в полночь с 31 декабря на 1 января, и не только торжественным молебствием с колокольным звоном, но и пушечной и ружейной стрельбой. Велено было также всем поздравлять друг друга с новолетием именно 1 января.

Первое январское новолетие праздновалось целую неделю с широким размахом: красочная иллюминация сияла в разных частях города; постоянно вспыхивали «потешные» огни и фейерверки. Велено было «по ночам зажигать костры из дров и хвороста, или из соломы; а где мелкие дворы – собравшись по пяти или шести дворов тако же огонь класть, или, кто похочет, на столбиках по одной или по две или по три смоляные и худые бочки, наполняй соломою или хворостом, зажигать».

Постепенно январское новолетие вошло в жизнь людей – и в городе, и на селе, хотя и по-разному. Деревенский люд хранил старые обычаи, январь – по старинному названию «просинец» (прибавление солнечного света) – связывался с надеждами на будущие урожаи и приплод домашнего скота. В городе январский Новый год был преимущественно праздником «благородного общества» и даже в начале XX века все еще оставался в большей степени общественным, нежели семейным. «Благородные господа» встречали Новый год в сословных клубах и собраниях, откуда большинство после обязательного тоста за здоровье государя-императора торопились разойтись по домам и ресторанам, чтобы продолжить праздник в кругу друзей и родни.

В первый день года для «благородных» во всех российских городах губернаторы, предводители дворянства, земские и прочие начальники устраивали торжественные приемы. Там, где имелись воинские гарнизоны, после утреннего молебствия бывал «парад войскам местного гарнизона», собиравший многочисленных зрителей. Для среднего сословия в начале 1900-х годов в предновогоднюю ночь устраивались маскарады и балы.

Новолетие стали отмечать и в храмах: на праздничное богослужение собирались, как писали газеты, «толпы молящихся всех классов и направлений», чтобы помолиться «о ниспослании благополучного года».

В советское время встречи Нового года приобретали свои особенные черты. С 1931 года новый бюджетный и хозяйственный год тоже стал начинаться 1 января (вместо 1 октября). Тогда и родилась традиция отмечать приход Нового года трудовыми подарками – сдачей в эксплуатацию новых заводов, домов культуры, жилых домов. Немало новоселий справлялось при Советской власти именно в канун Нового года.

В послевоенное время вошло в обычай поздравление советского народа от имени руководителей партии и правительства по радио, а затем и по телевидению. Оно звучало в последние минуты старого года, когда все уже сидели за праздничным столом, и завершалось боем кремлевских курантов, сливавшимся со звоном поднимаемых бокалов. Новогодний праздник становился все более домашним, все семьи стремились собраться вместе, чтобы и в наступающем году не расставаться. Праздник этот становился и все более телевизионным – появились знаменитые «Голубые огоньки», обязательно показывали и заранее снятые новогодние фильмы.

А что сегодня? Конечно, праздник этот остается семейным, но в домах православных верующих особого веселья не устраивают: ведь в это время – до Рождества Христова – продолжается Филиппов пост. Молодежь, по большей части, собирается на дискотеках, кто из молодых «при средствах» – «провожают и встречают» в ресторанах, барах, ночных клубах.

Последние годы детям, как и в прежние времена, устраивали ёлку в Кремлевском Дворце Съездов, где они получали совершенно особые подарки. Сохранится ли эта традиция? Время покажет, какие у нас будут новолетия.

Михаил Одинцов

Печать