Прокурор БАМЛАГа Димаков сообщал, что в лазаретах спят голые на сплошных нарах, в баню не водят неделями из-за отсутствия белья. В общей палате на нарах нередко больные рожей лежат с больными желудочными, туберкулезники – с хирургическими больными. Из приходящих этапов снимают мертвых, замерзших. Среди прибывших этапов нередки случаи сыпного тифа. В БАМЛАГе нет в запас ни белья, ни сапог, ни одежды. Мыла нет. Многим не в чем выйти в уборную. Идут на новую трассу разутые и раздетые этапы.
Из лагерной газеты «Строитель БАМа» 1935 г. «…жилые бараки представляли собой ледники; стены их покрыты толстым слоем инея, в углах – горы льда; вокруг бараков – рассадники нечистот (не было уборных). Не меньше холода и грязи в больницах для заключенных. Больные не имели постельных принадлежностей, спали на полу».
Заключенные жили в исключительно тяжелых условиях, их постоянно избивали, за малейшую провинность помещали в карцер, политических селили вместе с уголовниками. Скученность, частые болезни, большая смертность, в том числе от голода. Система питания в лагерях БАМЛАГа была строго дифференцирована. Работающие, получал в день от 500 граммов до килограмма хлеба и суп из соленой или мороженой рыбы, иногда капусты. Неработающие – 300 граммов хлеба без супа.
При Управлении БАМЛАГа работал спецлагсуд (выездные сессии Военной коллегии Верховного суда СССР в г. Свободном), он заседал в здании особого отдела. Спецлагсуд выносил самые жестокие приговоры, высшие меры наказания следовали одна за другой. Приговоры без промедления исполнялись – в тот же день, как зачитывался приговор, заключенных расстреливали». Сохранились документы, согласно которым только за семь дней августа 1937 года было расстреляно 837 человек. Но ведь БАМЛАГ существовал целое десятилетие – с 1932 по 1941 год. И все это время шли расстрелы в БАМЛАГовской «фабрике смерти».
Карательные органы лагерей прибегали к испытанному методу монтажа больших и малых процессов: раскрывались «заговоры», пресекалась религиозная деятельность, контрреволюционная агитация и пропаганда, предупреждались «попытки восстаний» и т.д.
До 1937 года лагерный режим был не столь жесток,– заключенные могли заниматься театральной деятельностью, публиковаться в «лаговских» газетах, журналах, сборниках. В лагере работал театр из заключенных, были свои поэты, художники, архитекторы, выпускалась газета, литературно-художественный журнал «Путеармеец», а также библиотечка, приложение к этому журналу, юмористический журнал «На тачке» и др., и даже книги. Все печатные издания распространялись только на территории лагерей. После «черного» 1937 года все лагерные «вольности» прекратились. БАМЛАГ был расформирован в июне 1938 года и на его базе было создано шесть железнодорожных ИТЛ.
Общее число заключенных по системе БАМЛАГа составляло в 1938 году – 201138 человек, в 1939 году – 291384 человека.
30 января 1941 года по приказу Берии работы на северных участках БАМа прекращены, АМУРЛАГ в Свободном прекратил свое существование, хотя лагеря с заключенными оставались до 1953 года.
Через БАМЛАГ прошли видные деятели нашей страны: ученый и религиозный философ священник П. Флоренский, знаменитые востоковеды Михаил Соколов и Карим Сагидов, известные в стране писатели А. И. Цветаева (младшая сестра великого нашего поэта), В. Н. Ажаев, С. А. Воронин, Ю. О. Домбровский, поэт Дмитрий Морской, будущий маршал К. К. Рокоссовский, гидротехник профессор А. К. Рождественский, инженер-путейцы профессора К. С. Лесневский, К. Н. Кашкин и другие. Через лагерь прошел и О. Э. Мандельштам, сосланный под Владивосток на Черную Речку.
***
По единому номеру следственного дела нам удалось из числа осужденных найти пятерых священнослужителей, прославленных в лике священномучеников Русской Православной Церкви. Вспомним их имена: священномученик Михаил (Михаил Михайлович Троицкий; 1878–1938), священномученик Алексий Николаевич Протопопов (1880–1938), преподобномученик Андроник (Андрей Иванович Суриков; 1885–1938), священномученик диакон Феодор Владимирович Смирнов (1890–1938), священномученик диакон Гавриил Николаевич Архангельский; 1885–1938).
Как и матушка Елена, все они прибыли по этапу в город Лесозаводск, БАМЛАГ НКВД, 19 отделение, 145-я колонна в 1937 году. Еще 30 июля 1937 г. НКВД был отдан оперативный приказ № 00447* о расстреле находившихся в тюрьмах и лагерях заключенных, в том числе осужденных по статье 58. (Секретный приказ НКВД от 30 июля 1937 года. На основании этого приказа с августа 1937 года по ноябрь 1938 года 390 тыс. человек были казнены, 380 тыс. отправлены в лагеря ГУЛАГа. Таким образом, установленные первоначально квоты – репрессировать 268,95 тыс. человек, из которых 75,95 тыс. расстрелять, были превышены в несколько раз. Операция по этому приказу стала крупнейшей массовой операцией Большого террора). Все священномученики, о которых мы вспоминаем, прибыли в лагерь в то время, когда еще продолжал действовать этот людоедский сталинский указ о массовых репрессиях.
Из преамбулы приказа: «Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства».
К репрессируемым лицам относились:
…Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся в тюрьмах, лагерях, трудовых поселениях и колониях.
Следствие проводилось «ускоренно и в упрощенном порядке», без соблюдения элементарных прав. Заседания происходили за закрытыми дверями, в отсутствие обвиняемого, не оставляя ему никакой возможности защиты. Пересмотр вынесенных тройками решений, не был предусмотрен приказом, поэтому приговоры выполнялись быстро. В отличие от процессов против партийной элиты, признания обвиняемых не играли роли. Было указано на необходимость придерживаться строжайшей секретности, на допустимые упрощения при ведении следствия и скорость судебных процессов. Также рекомендовалось найти подходящие места для осуществления расстрелов и захоронения тел.
Во исполнение этого приказа в феврале 1938 года против духовенства и верующих, собранных в 145-й колонне концлагеря, было начато новое дело. Осведомители доносили что священники в лагере поют вслух молитвы и обсуждают грядущие церковные праздники. Всего по делу был привлечен 31 человек, из которых четверо признали вину, остальные виновными себя не признали. Из материалов следствия известно, что находясь в лагере, московские священномученики вместе с другими священнослужителями устраивали нелегальные богослужения.
31 марта 1938 года тройка НКВД на основании показаний свидетелей и некоторых обвиняемых предъявила стандартное обвинение: «контрреволюционные разговоры и агитация в лагере», а также «проявление террористических настроений в отношении вождя партии и членов правительства». Статья 58-10 УК РСФСР. Приговор: высшая мера наказания – расстрел. Всех обвиняемыех (в том числе и священников, давших свидетельские показания на своих товарищей) приговорили к расстрелу, но о приговоре им не сообщили. Еще несколько месяцев приговоренные к смерти продолжали ходить на общие работы, иные же страдальчески скончались до исполнения приговора.
Монахиня Елена (Коробкова) скончалась 7 июня 1938 года еще до приведения приговора в исполнение, и была погребена в безвестной могиле.
Еще раньше, 4 мая 1938 года скончался священник Алексий Протопопов*: надорвавшись на этих «горьких работах», он попал в лазарет, где и умер от паралича сердца 4 мая 1938 года, в день поминовения усопших – на Радоницу. Место его захоронения также неизвестно.
*СВЯЩЕННОМУЧЕНИК АЛЕКСИЙ НИКОЛАЕВИЧ ПРОТОПОПОВ (1880–1938) († 4 мая)
Служение: священник Елоховской церкви г. Москвы (1903–1907), церкви Казанской иконы Божией Матери в Сущево (1907–1929), Пименовской церкви (1930–1934), собора Рождества Пресвятой Богородицы в Орехово-Зуево (1934–1935), церкви Казанской иконы Божией Матери в селе Казанское Павлово-Посадского района Московской области (1935–1937).
Остальных приговоренных расстреливали, вероятно, по утвержденному графику. 5 июля 1938 года были расстреляны диакон Гавриил Архангельский* и диакон Феодор Смирнов**, а вместе с ними и большинство осужденных по этому делу. 5 августа был расстрелян священник Михаил Троицкий***, а 22 сентября – иеромонах Андроник (Суриков)****
*СВЯЩЕННОМУЧЕНИК ДИАКОН ГАВРИИЛ (АРХАНГЕЛЬСКИЙ ГАВРИИЛ НИКОЛАЕВИЧ; 1885–1938) († 5 июля)
Служение: псаломщик (1905–1915), диакон храма Воскресения Словущего в Сокольниках (1915–1934), храма Преображения Господня, Преображенская пл., Москва (1934–1937).
**СВЯЩЕННОМУЧЕНИК ДИАКОН ФЕОДОР ВЛАДИМИРОВИЧ СМИРНОВ (1890–1938) († 5 июля)
Служение: диакон Воскресенского храм села Раменье, Шаховского р-на, Московской обл. (1913–1917), церкови Воскрешения Лазаря (Духосошественская церковь) на Лазаревском кладбище, г. Москва (1917–1932), церкви в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость» в Марьиной Роще, г. Москва (1932–1937).
***СВЯЩЕННОМУЧЕНИК МИХАИЛ (ТРОИЦКИЙ МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ; 1878–1938), СВЯЩЕННИК († 5 августа)
Служение: священник Покровской церкви села Покровское Алексинского уезда Тульской губернии (1913), церкви села Троицкое Подольского уезда (1913–1919), Успенской церкви Подольского уезда (1919–1937).
****ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИК АНДРОНИК (АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ СУРИКОВ; 1885–1938) († 22 сентября)
Служение: монах Можайского Лужецкого монастыря (1902–1916; 1918–1920) иеромонах Московского Симонова монастыря (1920–1929), священник Успенской церкви в Крутицах (1929–1930), ссылка (1931–1934), Никольская церковь села Холмец, Шаховского района, Московской области(1935–1937).
Добавьте комментарий