На Родине
Я привезла на Родину девять сундуков с добром. Это не были мои вещи. Русские эмигранты доверили мне для передачи своим родным в России множество подарков. Например, в одном сундуке было целое приданое для бедной девушки, выходящей замуж. Я не боялась, что эти вещи распечатают и просмотрят, так как ничего запретного там не было. Но уложить снова 9 сундуков и запечатать толстыми веревками, как они ехали в пути – это было мне одной не под силу.
Когда тщательно просматривали вещи всех приехавших со мной, я усердно молилась в душе Богу, да минует меня участь сия. Процедура продолжалась долго. Я успела заговорить с офицером, который командовал солдатами, проглядывавшими вещи. Сердце мое восторженно билось. Я вся сияла от радости, что уже стою на родной земле. Я не могла сдерживаться и делилась с офицером моим восторгом, что сбылись мои мечты и я снова на Родине. Он расспрашивал меня о жизни за границей. Я откровенно говорила, что ненавижу тот строй, где единицы живут в сказочной роскоши за счет тысяч эксплуатируемых, что я все порвала с этими капиталистами и с радостью вливаюсь в родную семью моего народа, что готова жить в любых условиях, но лишь бы среди русских. Когда подошла очередь просматривать мои сундуки, то офицер махнул солдатам, и сундуки мои прошли неразвязанными. Я горячо благодарила в душе Бога, считая это первым чудом Его со мною на моей Родине…»
Отец Надежды Андреевны встречал ее на вокзале, но не мог узнать дочь. Они не виделись более 30-ти лет. Был жив и родной брат – профессор-биолог, который до последних дней работал во Владивостоке (где и умер в 1966 году).
Две недели Надежда Андреевна жила в гостинице Троице-Сергиевской Лавры, посещая все службы и отдыхая душой в центре русской святыни. Здесь она встретилась с Патриархом Алексием I (Симанским), который с интересом расспрашивал ее, причем сразу начал разговор на французском языке.
На Родине Надежда Андреевна работала в Иваново на текстильном комбинате; занималась расписыванием платков. Очень хотела уехать в Ригу, где находился тогда ее духовный наставник митрополит Вениамин, однако после войны поменять место жительства было сложно. Помог ей начальник эшелона, в котором Надежда Андреевна выехала из Франции. Он устроил ей встречу с начальством, и ее прописали в Иванове, после чего она смогла уехать в Ригу.
Кемери
В сорока километрах от города Риги в Латвии, среди густого леса стоит и сейчас маленькая деревянная церковь. Место это называется Кемери и изобилует серными источниками целебной воды, для использования которой были повсюду построены санатории и дома отдыха. Но храм находился в двух километрах от железной дороги, а до ближайших населенных пунктов было километров пять-шесть. Церковь считалась действующей, хотя никто при ней не жил и службы совершались весьма редко. Сюда на Страстной неделе Рижский митрополит Вениамин направил Надежду Андреевну, чтобы организовать службу на Пасху и в дальнейшем опекать храм.
«Здание было в жутком состоянии. Кругом паутина, пыль, а на полу слой битого стекла, так как выбиты все стекла. На темной перегородке, заменяющей иконостас, висели бумажные иконки. Не было ни масла для лампад, ни свечей, ни электричества, так что службу пришлось объявить на утро».
Православные люди узнали, что кто-то есть при церкви и пришли помочь в уборке. Прислали сторожа, который должен был стать и алтарником. Но этот молодой человек в первый же день испугался глуши и безлюдия места. «Кругом в лесах разбойники,– говорил он Надежде Андреевне,– Вас убьют, пожалейте свою жизнь». Но матушка осталась тверда в своем решении послужить Богу, где ее благословили, и осталась одна.
На Пасху приехал священник, собрался полный храм народу. Священник заболел (плевритом) и служил с высокой температурой. Когда он вышел и спросил, нет ли желающих говеть, то желающими оказались все. Тогда ему пришлось, несмотря на слабость, устроить общую исповедь. И в первый день Пасхи причащались все молящиеся. С этого дня начались в храме регулярные службы. Священник приезжал по праздникам, сходился хороший любительский хор, а в остальное время матушка оставалась одна. Она была и старостой, и просвирницей, и псаломщицей, и уборщицей, и алтарницей. Первое время ей приходилось спать в нетопленном помещении, так как печки не было: «Утром просыпаюсь, а на ресницах у меня иней».
Но по мере того, как собирались средства, ремонтировался и храм. Появились иконы, приглашенные мастера сделали и расписали новый иконостас. Вокруг храма Надежда Андреевна разбила чудный цветник. Все свое небольшое жалованье она тратила на то, чтобы кормить множество прихожан, которые зачастую оставались, чтобы помочь в храме и побеседовать с ней.
Но к ночи все уходили, и матушка оставалась одна. В 12 часов она правила полунощницу. При свете свечи она не боялась ни невидимых, ни видимых врагов, зная, что ее жизнь в руках Господа. Однажды она услышала на хорах шорох и тихий шепот. Пока она со свечой поднялась туда, шорох и шлепанье шагов началось внизу. Это были крысы.
«Ничего я в жизни так не боялась, как мышей и крыс. Но тут я решила, что это вражье наважденье и не стала обращать внимания на крыс, которые проходили мимо меня в полутьме целыми стаями.
Однажды летом под Духов день была страшная буря с громом. Дождя не было, но вихрь был ужасный. Пыль поднималась столбом, деревья вокруг храма трещали и ломались, воздух был сухой и душный. Мрачные тучи навеяли на меня какое-то жуткое состояние. Я впервые попросила девушку, помогавшую мне убираться, не уходить на ночь, а остаться со мной. Та охотно согласилась. Я предоставила ей мою комнату, а сама, приготовив в алтаре все к завтрашней службе, ушла в каморку на колокольне.
Проснулась под утро от стука. Буря на улице все еще продолжалась. Я быстро спустилась вниз и увидела печальную картину: Царские врата отворены, на Престоле беспорядок. Выпито приготовленное вино, съедены все просфоры, все кругом перевернуто. Я кинулась к ящику с замиранием сердца, так как накануне не убрала подальше выручку от Троицына дня, а она была большая. Ящики были разбиты, замки все взломаны, но коробочка с крупными деньгами стояла нетронутой наверху ящика. Я горячо поблагодарила Господа, Который закрыл глаза грабителям на церковные деньги».
Надежда Андреевна в ту же ночь, пренебрегая опасностью быть схваченной бандитами, побежала через лес в милицию. Буря все бушевала, а разбудил ее ночью стук хлопающих от ветра дверей и ставней.
На Престоле был найден оставленный ворами лом, а в кустах возле храма была брошена ряса священника. Видно ее захватили в темноте, но бросили, увидев, какая она бедная и ветхая. Грабители вскоре были пойманы. Матушка и в этом увидела руку Божию, хранившую ее.
«Я сплю очень чутко. Если бы я спала в своей комнате, то, услышав шум, встала бы и, конечно, была бы убита разбойниками. Девушка моя спала так крепко, что проснулась лишь когда я ее разбудила. А мне под колоколами было тоже ничего не слышно, кроме завывания ветра, да шума леса. Видно, Господу угодно было сохранить мою жизнь».
Надежда Андреевна в Кемери продолжала мечтать о монастыре. Владыка Вениамин сразу же по ее возвращении на Родину предложил ей место в Рижском женском монастыре. Но жизнь в многолюдном городе была матушке не по сердцу и она отказалась.
Монашество
Через шесть лет жизни в Кемери Надежда Андреевна поехала навестить свою крестницу, ставшую уже монахиней, в Эстонский Пюхтицкий монастырь. Тишина благодатной горы пленила ее душу, хотя она и не мечтала попасть в это место, зная, что монастырь бедный и нуждается, прежде всего, в физически сильных людях, могущих работать на поле и в монастыре. Но Господь услышал ее молитву.
«Когда я во время всенощной читала псалом и произнесла про себя слова: «Скажи мне, Господи путь, воньже пойду… «, вдруг ко мне подошла монастырская сестра и прошептала мне на ухо: «Идите скорее к матушке игуменье, она решила Вас взять в наш монастырь». Вся душа возликовала у Надежды Андреевны, однако оставалось еще испросить благословения Владыки на то, чтобы покинуть церковь в Кемери.
Духовный отец и друг Надежды Андреевны – Владыка Вениамин был в эти годы переведен уже в далекую Саратовскую епархию. Его заменил Владыка Филарет, к которому и поспешила она обратиться.
«Владыка благоволил ко мне. Он не раз беседовал со мною, когда я приезжала к нему по церковным делам. Он рассказывал о своей жизни, что смолоду был в монастыре, а потом долгие годы провел в концлагере на дальнем севере. «Разве мы соблюдали устав, разве клали положенные поклоны? – говорил Владыка. – А вот как пришлось мне ежедневно по 40 ведер воды приносить, тогда я и понял, за что нас карает Господь, тогда я покланялся. За водой ходить далеко, а чтобы зачерпнуть ее, нужно было на колени встать, да головой вниз нагнуться. А поднимать-то не по-пустому, а таща за собой бадью полную. Вот тут-то и я сказал: «Благословен Ты, Господи, что заставил меня кланяться. Добровольно не хотел я, так теперь по нужде поклоны кладу».
Сначала Владыка и слушать не хотел, чтобы отпустить Надежду Андреевну из церкви в Кемери, но когда матушка рассказала ему свои планы и показала на нового старосту – своего заместителя, тогда Владыка понемногу стал склоняться на ее сторону. А храм в эти годы, благодаря трудам Надежды Андреевны, уже процветал. Все было отремонтировано, отстроено, хор пел прекрасно, и даже на сберкнижке прихода лежали большие деньги. В будни, когда не было служб, многие приходили к матушке, чтобы послушать ее беседы на пользу души. Некоторым это очень не нравилось, а потому они старались действовать через Владыку, требуя, чтобы в будни церковь была закрыта.
Когда Владыка передал это Надежде Андреевне, то она сказала: «Я никого не зову, а если придут ко мне, я не могу гнать. Я не могу стать другой, а Вы лучше отпустите меня из Кемери». Владыке Филарету ничего не оставалось, как отпустить ее в избранный монастырь.
Монашеский постриг Надежды Андреевны совершал архимандрит Леонид. Отец Петр Гнедич спросил у него, какое имя собирается он дать новопостригаемой.
– Нареку Нилой в честь преподобного Нила Сорского, которого очень чту сам, и которого так же чтит митрополит Вениамин,– ответил архимандрит Леонид.
– Нареките ее Силуаной,– посоветовал отец Петр.
– Это почему же?
– От нее первой мы услышали о дивном афонском старце Силуане, до этого о нем никто ничего не знал… Надежде Андреевне присылали с Афона для библиотеки при Трехсвятительском храме в Париже духовную литературу, крестики, иконки. Все это приобреталось через старца Силуана… Ведь именно ей митрополит Вениамин подарил с собственноручной надписью первую присланную нам в Россию книгу о старце (написанную иеромонахом Софронием). Надежда Андреевна не держит книгу как реликвию, а дает читать всем желающим, стараясь познакомить как можно больше людей с этим «Апостолом Любви XX века».
Но архимандрит Леонид не согласился с доводами отца Петра, сказав, что наречет ново-постриженную монахиню именем Нила. Надежде Андреевне сообщили об этом разговоре, очень ее опечалившим, но возражать она не посмела и накануне пострига послала, как положено, а алтарь образок преподобного Нила Сорского, чтобы его положили на Престол.
Во время пострига архимандрит Леонид, срезая прядь волос с главы новопостригаемой, громко и торжественно произнес:
– И нарекается имя ей – Силуана.
Когда архимандрит Леонид, смущенный, вернулся в алтарь, он сказал отцу Петру:
– Сам не знаю, как получилось: на губах было – «Нила», а выговорил – «Силуана».
В монастыре матушке Силуане дали сразу же послушание – устроение гостиницы. Здание было все разрушено, в жалком состоянии. Но благодаря энергии матушки и сестер, у них вскоре получилась прекрасная двухэтажная гостиница, в которой многие могли отдохнуть при монастыре – как телом, так и душей.
60-е и 70-е годы были временем духовного голода. Достать святоотеческую литературу было почти невозможно, да и держать у себя такие книги было небезопасно. Матушка Силуана и на Родине продолжала «раздавать хлеб духовный», как прежде делала это в эмиграции, вновь организовав своеобразную «библиотеку». Она давала на прочтение на долгий срок, либо дарила книги, так разъясняя необходимость духовного чтения: «Поскольку сейчас мало истинных руководителей и наставников, то их в наши дни во многом заменяют книги». Матушка считала очень важным руководство чтением, чтобы человек восходил от силы в силу, углублял не только понимание, но и молитву, учился покаянию и другим христианским добродетелям. Особенно мать Силуана любила давать книги святителей Феофана Затворника и Игнатия (Брянчанинова), письма Оптинских старцев.
Из Москвы ей присылал книги Н. Е. Пестов. Как вспоминал Николай Евграфович, по его заказам работали до тридцати машинисток. Перепечатанные ими творения святых Отцов и современных духовных писателей Пестов переплетал и сотнями экземпляров посылал с оказией в Пюхтицу, а матушка Силуана весьма успешно распространяла эти самодельные книги среди паломников. Близким людям она давала телефон Николая Евграфовича, чтобы в Москве они могли найти такую драгоценную в те годы духовную литературу. Н. Е. Пестов рассказывал, как матушка все время просила: «Присылайте книги, сколько сможете. Они так нужны людям!» Когда мать Силуана посылала деньги на книги в Москву по почте, то писала в переводе: «Посылаю Вам средства на сладости внукам».
Матушка Силуана щедро дарила людям любовь. До последних дней жизни шел к ней народ, и каждый находил в ее душе отклик. Она могла наставить человека духовно, утешить в скорби, терпеливо выслушать, находила нужные слова, чтобы возгорелась в сердце радость; из ее кельи человек часто выходил окрыленным, готовым мужественно встретить все посылаемое в жизни. В сердцах многих людей оставила матушка благодарную память. В судьбе духовного человека все промыслительно, и, конечно, не случаен день кончины матушки – 9 октября 1979 года замечательное свидетельство завершенности ее жизни. Это был праздник святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова – Апостола Любви.
***
Предлагаем вниманию читателей несколько писем из переписки Силуана с монахиней Силуаной
Христолюбивая госпожа Надежда!
Получил от Вас доллар и молюсь Господу о Вас и о сыне Вашем Борисе. Ждет нас Господь на небе. Будем молиться и благодарить Господа. Он милостив. Много нас, грешных, любит и ждет нас со святыми к Себе. Надо себя смирить ради Господа, и будем врагов любить, как заповедал нам Господь. Потерпим скорби ради Бога, а там, когда душа увидит Господа и от любви Его все скорби забудет, там и о сыне мы вспомнить не можем — такой приятный и кроткий наш Господь. Слезно пишу сии строки боголюбию Вашему.
Схимонах Силуан грешный.
Да помогут Вам Господь и Божия Матерь со святыми. 1937 г.
***
Христос Воскресе, госпожа Надежда!
Дай Вам Господи и сыну Вашему Борису любить Господа всей душею. Господь сказал: «Любящий Меня заповеди Мои соблюдает». А если Вы заповеди соблюдаете, то Вы этим помогаете Церкви. Преподобный Серафим Саровский жил в лесу и помогал Церкви молитвою и сохранял заповеди Господни. И так святые из пустыни помогали Церкви молитвою. Ваша обязанность воспитать сына и представить его чистым Христу, а когда он будет чист, Дух Святый в нем будет жить, и он будет молитвенник за весь мир, а если потеряет благодать, то будет рыдать подобно Адаму, выгнанному из рая. Адамовы скорби описать трудно, но кто познал Господа и потерял эту любовь, тот разумеет скорби Адама. Он взывал: «Душа моя, Господи, скорбит по Тебе, что я не вижу Тебя. Как мне не скорбеть? Твой тихий и кроткий, Господи, взор привлек мою душу. Мое сердце возлюбило Тебя». Итак, советую: сидите дома и безмолвствуйте по силе своей. Я поминаю Вас пред Богом и желаю Вам на земле пребывать с Господом и Его Пречистою Матерью. И все святые молятся за нас. Они Духом Святым любят Господа и нас, грешных. И так милостивый Господь святым дал Духа Святаго. Они любят Господа Духом Святым, и Господь любит их. Если сын Ваш любит пастырей, святых архиереев и священников, и монахов, то велика с ним милость Божия. А если не любит, то он будет мирской. Но заповеди Божии — одним монахам удобнее их соблюдать. Прошу смиренно помолиться за меня, дабы я научился Христову смирению, славить Творца и благодарить Его за великие милости, что Он меня, грешного, миловал.
СХ(имонах) Силуан,
Гора Св. Афон.
***
Радуйся, Госпожа Надежда Христова!
Милостивый Господь любит Своих рабов и дает им скорби на земле, чтобы в скорбях душа научилась смирению и преданности воли Божией и обрела душа в боли покой, за который сказал Господь: «Научитесь от Меня, яко кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим». Я ходил в лавку, чтобы послать Вам икону Божией Матери, но нету такой иконы. Молитесь Божией Матери и мученику Мине, и она найдется. Но обличать не надо, но предаваться воле Божией. Это еще лучше. Хозяину иконы скажите: Великую милость Божия Матерь воздаст ему. Только пусть Бога благодарит за все, Господа и Божию Матерь… Мужа не бросайте, но молитесь, чтобы он с покаянием помер. Уговаривайте его, что Господь любит грешников кающихся и умер за нас в страданиях на кресте и место уготовал на небесах «идеже Аз, там и слуга Мой будет, да видит славу Мою». Ах, как бы мы знали, как нас Господь любит грешных, дает нам Духа Святого. Им познается Господь и Его любовь, но мы теряем благодать Святого Духа за горделивость, и мучают нас страсти, дурные пороки, но надо с ними бороться, просить день и ночь помощь Божию и Божией Матери, и Господь поможет. А если икона найдется, то предаваться Воли Божией. Милостивый Господь, смотря на нас, и все нужды наши знает. Мы Господа не видим, а он нас видит, и мы должны учиться жить по воле Божией. Я хотя Вам и пишу за скорби много, любя Вас, но своих у меня много скорбей. Я в них виноват сам, потому что не научился Христову смирению, а без него теряется благодать Святого Духа и душа скорбит по благодати. Благодатию Христовою душа покойна в боли, а ваши большие скорби. Но они временны. После смерти, если кого Господь сподобит видеть Господа, то он от любви Его не может вспомнить про родных. Такой наш Господь. Пишу, и дух мой радуется милосердию Божию, Славе Его. О сподоби нас, Господи, видеть Тебя во славе красоты Твоей неописанной. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, что так нас много Господь грешных любит. Умер за нас на кресте и дал Духа Святаго Апостолам, но мы теряем Его. Но Господь дал покаяние, и радуется Господь кающемуся грешнику, говорит Святое Писание.
Мужа можно пугать: «Если ты не будешь исправляться, то я брошу тебя», но на самом деле бросить его Богу неугодно.
Отец Мефодий кланяется вам и благодарит за деньги, и я получил. Спаси Вас, Господи.
Гора Св.Афон, много мы видим в. тебе чудес за молитвы Божией Матери. Описать их ум короток.
С.С.
Замечательно написано про монахиню Силуану. Спасибо. Скажите, а остались ли какие письма к ней владыки Вениамина?