Предлагаем вниманию читателей очередную главу из книги Александра Трофимова
«МАТЕРЬ ВСЕХ ЖИВУЩИХ.
СВЯТЫЕ И ПРАВЕДНЫЕ ЖЕНЫ ВЕТХОГО ЗАВЕТА»,
посвященную Фамари – праматери святого пророка Давида, названной евангелистом Матфеем в родословии Христа.
Тех, кому интересна эта тема, просим оказать материальную помощь для издания этой книги, которую давно ожидают наши православные и не только православные женщины…
***
Глава 5
ФАМАРЬ
«Царство Небесное силою берется,
и употребляющие усилие восхищают его»
(Мф. 11, 12)
Фамарь – жена первенца Иуды (сына Иакова) – праматерь святого пророка Давида. Она названа евангелистом Матфеем в родословии Христа.
Рассказ об истории отношений Фамари и Иуды неожиданно врывающийся в повествование о судьбе Иакова и его любимого сына Иосифа, имеет важнейшее значение. Им открывается история колена Иудина – того царственного колена Израиля, из которого произойдут Давид и обетованный Мессия. Дело в том, что что дерзновенный поступок Фамари так же лежал на путях Божественного Промысла, как и продажа в рабство Иосифа и его пребывание в Египте. Мы, христиане, можем только подтвердить правильность этой интуиции составителя Пятикнижия, ибо мы знаем, что Фамарь есть первое из женских имен, упомянутых в родословии Спасителя (Мф. 1, 3).
Библия в этом рассказе повествует об одном из решающих событий в священной истории, и раскрывает, под углом обращения зла в добро (бессилие зла – таков один из главных лейтмотивов книги), первостепенной религиозной истине о Боге Промыслителе и о Его промыслительном действии в мире. Здесь нет богословия, но это язык Откровения, когда истина не объясняется а показывается на примере конкретных жизненный событий.
Здесь нет рассказов о проявлениях Божественного всемогущества, ни чудесных рождений младенцев от неплодных матерей, ни упоминаний о жертвоприношениях и о священных местах, нет описаний дивных видений и откровений патриархам, ни вещих снов… Хотя в этой главе развертывается священная история, однако в них только лишь подразумевается Божественная сторона ее и нигде не говорится о прямом воздействии Бога на мир через прямое же вмешательство в человеческие дела.
Напротив, в этих главах особенно ярко представлена именно человеческая сторона в истории. Но одно неприметное рядом с человеческими делами действие Божие оказывается всесильным и все решающим в истории – оно обращает зло в добро и, направляя историю через все переплетающиеся человеческие мотивы, осуществляет в мире непреложные Божественные цели.
Обратимся к содержанию 38-й главы – одной из жемчужин богооткровенной религии. Оставив попавшего в Египет проданного в рабство Иосифа, Бытописатель обрывает свою повесть и начинает новый рассказ, содержащий событие из семейной хроники Иуды, четвертого сына Иакова. Мы узнаем, что Иуда отделяется от своих братьев, что он берет себе в жены хананеянку и рождает от нее трех сыновей: Ира, Онана и Шелу (Быт. 38, 1–5). Поэтому ему не приходилось особо беспокоиться ни о потомстве, ни о своем хозяйстве: есть кому продолжать род и передать богатство. К тому же Сам Господь дал обетование умножить потомство его отца Иакова.
Иуда выбрал ханаанеянку Фамарь в жены для своего старшего сына Ира. Но старший сын, Ир, умирает бездетным. О первом муже Фамари в Священном Писании сказано, что он «был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь» (Быт. 38, 7). Тогда Иуда посылает к Фамари своего второго сына, Онана, чтобы он для своего умершего брата произвел на свет потомство. Таков был обычай левирата*, обязывающий брата жениться на своей невестке, вдове бездетного брата, чтобы тем самым обеспечить право умершего иметь потомство. Онан же отказал брату в этом праве (Быт 38, 9), за что Бог покарал его: «Зло было пред очами Господа то, чт!о он делал; и Он умертвил и его» (Быт. 38, 10).
* Левират – древнее установление, предписывающее выдавать бездетную вдову за одного из братьев ее покойного мужа; при этом родившийся первенец считается сыном умершего. Левират был связан с представлениями о продолжении рода как об одном из образов посмертного существования человека и узаконен Моисеем (Втор. 25, 5–10). Название этого закона произошло от слова «левир», означающего брата мужа.
Иуда как обязанный смотреть за выполнением закона левирата* родоначальник повелевает Фамари пребывать вдовою в доме отца своего и ждать брачного совершеннолетия третьего сына, Шелы: «И сказал Иуда Фамари, невестке своей: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла, и стала жить в доме отца своего» (Быт. 38, 11).
Под благовидным предлогом Фамари было фактически отказано в третьем муже, более того, Иуда, патриарх, ведущий все семейные, дела, отправил ее как бездетную вдову назад в дом отца. Очевидно, он опасался за жизнь своего младшего сына: женщина, жертвой которой стали уже двое мужчин, вызывала у него страх.
По обычаям того времени положение бездетной вдовы, возвращенной в ее отцу, было худшим, что может случиться с женщиной.
Шела приходит в возраст, но Иуда явно не желает дать своего последнего сына женщине, мужья которой таинственно умирают один за другим (Быт. 38, 11). Иуда полагает, что на Фамари почивает злая сила, убивающая всех ее мужей, и поэтому медлит исполнить по отношению к Фамари закон левирата, о соблюдении которого он, уже один раз позаботился.
Престарелый Авраам под клятвой требовал у своего слуги и друга Елиезера обещания не брать Исааку жен из дочерей хананейских (Быт. 24, 3), и заповедь эту Исаак передал Иакову (Быт. 28, 1). Фамарь же как раз и была одной из дочерей хананейских и потому олицетворяяла в семье Иуды начало, чуждое завета с Богом. Однако, она, вполне осознавая «свое место», тем не менее дерзновенно вступает в единоборство со своим свекром, имеющим над ней власть отца; у нее хватило смелости бороться за свое право на материнство в благословенном роду патриарха Авраама, по образу евангельской хананеянки, сказавшей Господу: «и псы едят крохи, которые падают со стола господ их» (Мф. 15, 27). И ее дерзновение не ограничивается мольбами.
Фамарь не стала молчать и терпеть, подобно многим вдовам, обреченным на бесправие. Используя всю свою мудрость и упорство, она активно борется против совершенной в отношении ее несправедливости. Видя, что Иуда не желает отдавать ей в мужья своего последнего сына, Фамарь не мирится с создавшейся ситуацией и справляется с ней в высшей степени необычным способом, который, однако, не осуждается и не подвергается критике ни в Библии, ни в древних иудейских источниках. Понимая, что ей не суждено стать матерью в благословенном роде, Фамарь заставляет исполнить закон левирата самого Иуду.
Фамарь идет на обман свекра. Однако обман этот продиктован не личным желанием или похотью, а заботой о продолжении священного рода. Как повествует Книга Бытия, «прошло много времени и умерла дочь Шуи, жена Иудина*. Иуда утешившись, пошел в Фамну к стригущим скот его, сам и Хира, друг его, Одолламитяния. И уведомили Фамарь, говоря: вот, свекор твой идет в Фамну, стричь скот свой» (Быт. 38, 12–13). Узнав об этом, Фамарь тоже явилась в Фамну, но так, чтобы Иуда не узнал в ней вдову своих сыновей: «И сняла она с себя одежду вдовства своего, покрыла себя покрывалом, и, закрывшись, села у ворот Енаима, что на дороге в Фамну. Ибо видела, что Шела вырос, и она не дана ему в жену» (Быт. 38, 14).
* Упоминание о смерти жены имеет непосредственную связь с последующею речью о приключении Иуды (ст. 16-17), которое не могло иметь место у человека женатого.
Фамарь накинула, на себя покрывало, как блудница, и встала у дороги, по которой должен был проходить Иуда. Решив, что перед ним блудница, Иуда подошел к ней и сказал: «Войду я к тебе» (Быт. 38, 16). Фамарь была умной женщиной, и она ответила: «Что ты дашь мне, если войдешь ко мне?» (Быт. 38, 16). «Он сказал: я пришлю тебе козленка из стада. Она сказала: дашь ли ты мне залог, пока пришлешь? Он сказал: какой дать тебе залог? Она сказала: печать твою и перевязь твою, и трость твою, которая в руке твоей. И дал он ей, и вошел к ней; и она зачала от него» (Быт. 38, 17–18).
Фамарь вернулась домой, унося с собой печать, перевязь и трость Иуды, и вновь оделась «в одежды вдовства своего»*. Риск, на который она идет, велик, ибо официально она считается обрученной с третьим сыном Иуды, Шелой, и за прелюбодеяние подлежит сожжению на костре или побиванию камнями. Вскоре после этого Иуда послал козленка** со своим другом Хирой Одолламитянином, который был с ним в Фамне во время стрижки овец. Иуда предупредил его, что за этого козленка женщина-блудница из Енаима должны возвратить его личные вещи. Когда Хира, ведя за собой козленка, пришел в Енаим, он спросил, где найти блудницу, стоявшую при дороге, но жители города сказали ему, что в этом городе нет никакой блудницы.
* Переодевание Фамари показывает нам, что блуд ее был таковым только по видимости и имел под собой целомудренные мотивы. Да и сам обман был вынужденным ответом на обман другой стороны и имеет нравственное оправдание в нежелании Иуды исполнить закон левирата. Однако здесь восстановление справедливости сопряжено со смертельной опасностью, от которой Фамарь спасается предусмотрительностью, с которой она для доказательства отцовства своих незаконнорожденных детей берет залог у Иуды. «Фамарь решилась обманом разделить ложе со свекром и от него родить детей, – не ради похоти плотской, а для того, чтобы не остаться без имени. Впрочем, в этом деле было и промышление Божие, почему намерение ее и исполнилось на самом деле»,– пишет свт. Иоанн Златоуст (Беседа 62, 662).
** Иуда, видимо, знал, что среди ханаанеянок существовал обычай, согласно которому женщина, отдавшаяся на краю дороги постороннему мужчине, должна пожертвовать богине любви Астарте козленка.
«Прошло около трех месяцев, и сказали Иуде, говоря: Фамарь, невестка твоя, впала в блуд, и вот, она беременна от блуда. Иуда сказал: выведите ее, и пусть она будет сожжена» (Быт. 38, 24), ибо такое наказание полагалось согласно Закону Моисея за подобное преступление (Лев. 20, 14). Тогда Фамарь послала свекру его печать, перевязь и трость* со словами: «Я беременна от того, чьи эти вещи» (Быт. 38, 25). Иуда не мог отказаться от своих вещей и признал: «Она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему. И не познавал ее более» (Быт. 38, 26). Мнимая соблазнительница оказывается орудием в руках Господа, который даже сомнительные дела может превратить в праведные. И не случайно Иуда, признавая свое отцовство, употребляет слово «праведность», используемое ранее в отношении Авраама (Быт 15, 6): «Она правее меня» (Быт 38, 26). Иуда открыто, всенародно признает свою виновность перед Фамарью и принадлежность ему будущих детей ее; кроме того, пробудившееся нравственное чувство заставляет его отказаться от дальнейшего сожития с невесткой.
* Вещи, которые потребовала Фамарь в качестве залога: печать, перевязь и трость свидетельствовали о том, что он был царем, судьей и мессией,– они были символами их общего потомства, к котором воссияет Мессия – Христос. То было пророчество, понятое людьми много позднее.
Несправедливое осуждение Фамари Иудой, сменяется прощением и благословением и Бог вознаграждает Фамарь сразу двумя сыновьями: «Во время родов ее оказалось, что близнецы в утробе ее. И во время родов ее показалась рука; и взяла повивальная бабка, и навязала ему на руку красную нить, сказав: этот вышел первый. Но он возвратил руку свою; и вот, вышел брат его. И она сказала: как ты расторг себе преграду? И наречено ему имя: Фарес. Потом вышел брат его с красною нитью на руке. И наречено ему имя: Зара» (Быт. 38, 27–30).
Дети Фамари становятся наследниками Иуды вместо двух его сыновей, которых Бог умертвил за то, что были неугодны «пред очами Господа» (Быт. 38, 7, 10). Так же, как в случае с близнецами Ревекки, дается подробное описание внешности старшего из них, Фареса (евр. «прорыв, разрыв» как бы вопреки природе), который стал главным наследником и первородным сыном. Затем родился его брат Зара (евр. «Божие сияние» или «восход») «с красной нитью на руке», которую повязала ему повивальная бабка.
***
История Иуды и Фамари – это предже всего рассказ о победе добра над злом. Этот рассказ открывает особенно яркую картину мирового зла, что выражается, во-первых, в той грубости и жестокости нравов, о которой говорит и страшная казнь, к которой приговаривается Фамарь. Во-вторых, зло сказывается в личной судьбе человека, в частности – Фамари: мужья ее умирают один за другим, и она, никоим образом не причастная их смерти, терпит несправедливость. Но более всего, и это в-третьих, мировое зло обнажается в греховности тех, кто участвует в событиях: греховна неугодность Ира пред очами Господа, греховен и отвратителен поступок Онана, греховно малодушие Иуды, которое проявляется отсутствием прямоты в отношении к Фамари, греховна и проявленная им чувственность, греховен, наконец, даже и самый путь, на котором Фамарь проявляет свой героизм, за который она прославляется. Все пути человеческие так или иначе причастны злу.
Однако зло это оказывается, в конечном итоге, побежденным и во всех областях претворенным в добро. Грубость нравов побеждается: Фамарь торжествует, ее права признаются, и всесильный патриарх, во власти которого находится жизнь и смерть всех членов его рода, исповедует свою вину перед Фамарью и даже свидетельствует о ее превосходстве над собой: «Она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему» (Быт. 38, 26). Добро торжествует и в личной судьбе Фамари, которая добивается справедливости, а также осуществляет то, к чему она призвана как женщина: быть матерью и родоначальницей. Наконец, оказывается побежденной и самая греховность: рассказ подчеркивает, что признавший свою вину Иуда не возобновлял греховной связи со своей невесткой (Быт. 38, 26).
Цель этого рассказа – прославить именно Фамарь. Способ, к которому Фамарь прибегает для осуществления своих прав, поражает не только своею дерзновенностью, но также и тем, что это есть совершенно исключительный случай в истории Израиля, ибо здесь дать семя женщине оказывается заставленным ее свекор, формально сам не обязанный, в отношении невестки, исполнять левират.
Ради исполнения закона материнства Фамарь пренебрегает мнением людей о себе, идет на смертельный риск,– блудодеяние. Она совершила грех. Но это и подвиг ради исполнения духа закона. Поэтому впоследствии Господь сможет беседовать с самарянкой и именно ей раскрыть великую тайну о поклонении Богу в духе и истине.
Фамарь проявляет свой героизм именно в том, что она пускает в ход все находящиеся в ее власти средства, чтобы отстоять свои права как женщины в Иудином колене. Она действует помимо закона, вопреки всем обычаям, она идет на самое последнее, перед чем останавливается честь всякой женщины, и рискует при этом умереть сожженной. Но бесстрашно ведя свою опасную игру, она проявляет очень большой ум, благодаря которому и доводит дело до благополучного конца. Всем этим и восхищается Бытописатель: для него Фамарь – гордость и слава колена Иудина.
Именно такую память и сохранило о Фамари предание Израиля. От нее родился Фарес, избранный Богом, подобно Иакову, еще от чрева матери (ст. 29); среди ее потомков встречаются имена Халева, Вооза (мужа Руфи), Иессея, Давида царя (1 Пар. 2, 5–19). Одна из дочерей Давида названа Фамарью (2 Цар. 13), очевидно, в честь своей славной прабабки. Все это говорит о том, что судьба Фамари имела провиденциальное значение для царственного Иудина колена.
Фарес и Зара, дети Иуды и Фамари, были храбрыми воинами. По преданию, Иисус Навин именно их послал соглядатаями в Иерихон, где они нашли приют в доме блудницы Раав. Через это событие протягивается духовная связь между обеими праведными женами Ветхого Завета.
Царица Савская во время посещения царя Соломона спросила его: «Одна женщина была замужем за двумя, имела двух детей, но у всех четырех один отец». Соломон тут же ответил: «Это Фамарь!».
В истории Руфи, другой вдовы, которая стала матерью благодаря закону левирата, мы еще раз находим упоминание о Фамари, родившей Иуде сыновей. При рождении ребенка у Вооза и Руфи народ и старейшины сказали ему: «Да будет дом твой, как дом Фареса, которого родила Фамарь Иуде; от того семени, которое даст тебе Господь» (Руфь 4, 12). Фарес – следующее жизненное звено в царской линии, и Иуда нечаянно мог убить царское семя, если бы сжег Фамарь, как блудницу.
В Библии также есть другие женщины по имени Фамарь, одна из них «сестра красивая» Авессалома (2 Цар. 13, 1), а другая – «женщина красивая» (2 Цар. 14, 27), которая была дочерью Авессалома. Возможно, что их назвали так в честь их отважной прародительницы, которая добилась осуществления своего права на материнство.
ИМЯ
Имя Фамари происходит от древнееврейского слова «тамар» (ивр. תָּמָר) – финиковая пальма.
У древних евреев пальма – дерево красивое, ветвистое и плодовитое – служила символом веселья и торжества: «В первый день возьмите себе ветви красивых дерев, ветви пальмовые и ветви дерев широколиственных и верб речных, и веселитесь пред Господом Богом вашим семь дней (Лев. 23, 40). Пальмовые ветви употреблялись в торжественных случаях: первосвященник Симон освободил от язычников Иерусалим вошел в город с «славословиями, пальмовыми ветвями, с гуслями, кимвалами и цитрами, с псалмами и песнями, ибо сокрушен великий враг Израиля» (1 Макк. 13, 51). Очистив от осквернения язычниками Иерусалимский храм, Маккавей и бывшие с ним провели в весельи восемь дней по подобию праздника кущей, с жезлами, обвитыми плющем, и с цветущими ветвями и пальмами возносили хвалебные песни Богу (см: 2 Макк. 10, 7). С пальмами в руках было принято встречать знатных лиц. Пальма – символ мужества – давалась в награду победителям.
Имя «Фамарь» означает также «смоковница» или «свидание». Смоковница символизирует ветхозаветную праведность (синагогу). Фамарь – образ плодоносящей смоковницы.
Хотя на первый взгляд история Иуды и Фамари делает акцент на человеческой стороне, но она и проникает в тайну судьбы человека перед Божественным Промыслом.
Человек волен не исполнять своего назначения, но тогда он отсекается как ветвь, не приносящая плода (пример Ира и Онана).
Если же по свойственной ему ограниченности он ошибается в путях своих, то Бог направляет его на тот путь, который ведет к исполнению предназначенного ему (пример Иуды).
Если же он стремится к своему назначению и правильно понимает то, что Бог определил ему, то он сам делается орудием Божественного Промысла и участвует, в том уделе, который определен ему, в осуществлении Божественного плана о мире (пример Фамари).
Дерзновение Фамари изображает движение человечества навстречу благодати. Оно освещает одну очень важную, но редко затрагиваемую грань в тайне боговоплощения, свидетельствуя о том, что смирение Богородицы, как и всякое истинное смирение, тоже было неразрывно связано с дерзновением. «Се, раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк. 1, 38),– за этими тихими словами стояло не только бесстрашие, оценить которое можно, если представить себе участь, которую готовила себе Пресвятая Дева в виду иудейских законов. За ними стоял, возможно, тот самый подвиг духовного дерзновения, прообраз которого мы находим в истории жизни Фамари. Дерзновенно осуществляя судьбу свою, Фамарь еще не знала, что она действует как орудие Божественного Промысла. Поэтому ее история – подвиг веры, за который Фамарь и получила такое же благословение, как и праведный Авраам!
Фамарь становится родоначальницей славного колена, от которого Сам Христос воссиял по плоти. Фамарь упоминается первой из четырех упоминаемых евангелистом Матфеем прародительниц Иисуса – Фамари, Раавы, Руфи и Вирсавии. Они предстают в толковании блаженного Феофилакта как прообраз освящаемого благодатью язычества. Ветхозаветные жены, упомянутые в родословии Христа уже не имеют той неразделенности с супругом, как прародительницы богоизбранного народа. Они далеки от образа «помощницы» мужу. Их жизни знаменуют ключевые этапы сложного и трагического пути женской половины человечества, вовлеченные Божественным Промыслом в события, подготовившие воплощение Христа. В их трудной судьбе, мучительных поисках пути, согласно с Правдой Божией, в их падениях сказываются последствия грехопадения. Но они исполняют свое призвание, чтобы с еще большей чистотой и радостью воссиял в конце пути ветхозаветных жен лик Пресвятой Девы Марии. В осуществлении ими этого призвания сказалась греховность падшего мира. Но Христос и пришел для того, чтобы исцелить, исправить эту греховность.
Александр Трофимов
***
БАЛЛАДА О ФАМАРИ
Она из дома Сима и Евера.
Иное дом Иуды – странный дом.
Все умирают в доме том.
И ей отпущено «щедрот» без меры.
Она вдова, но не познала мужа.
Оставлен тестя дом. И снова дом отца.
Но кто она? Неплодная овца.
Что горше может быть и хуже…
Нет счастья у неё, детей и мужа нет.
Всевышний обещал: «ты будешь мать царей».
Как видно, не судьба, и не придётся ей
Исполнить с Господом Завет.
Но с Неба глас: «сняв вдовие одежды,
Сядь в Тимне. Там пройдёт Иуда.
Тебя познает он, – свершится чудо!
Господь с тобой. Не оставляй надежды».
Свершилось! Плащ и посох, и печать –
Залог любви и будущего счастья…
Но прежде сквозь упрёк в преступной страсти
Она пройдёт. Пройдёт. Но главное,– смолчать!
Высокий суд. Она перед судом.
Иуда тоже здесь, И он среди судей.
Я признаюсь! Я виноват! Я, я – злодей!
Женой и матерью войди в мой дом!
P. S.
«Вы оба невиновны! Воля Бога,–
Раздался голос из небесных сфер,–
И тем плодам, что в ней теперь,
В грядущем предстоит великая дорога»!
(ДАВИД ГАРБАР)
Дуйсбург. 1.10.2013 г.
Добавьте комментарий