СВЯЩЕННОМУЧЕНИК ИППОЛИТ НИКОЛАЕВИЧ КРАСНОВСКИЙ (3.08.1883 – 01.06.1938)

***

5 февраля 1931 г. Коллегия ОГПУ СССР предъявила отцу Ипполиту обвинение: «Участие в антисоветской нелегальной организации «Истинного Православия» – организации защиты от безбожной власти». По статье 58-10-11 УК РСФСР священника приговорили к 10 годам лишения свободы. Групповое дело «Дело ИПЦ: Московский, Тверской, Серпуховской филиалы. 1931 г.» (Кроме того, по делу проходило 14 сходненских членов ИПЦ. В этом пригородном поселке проживало много прихожан московских истинно-православных храмов, в том числе член двадцатки Крестовоздвиженской церкви Н. Н. Маслов. После закрытия в январе 1930 г. храма в Сходне он предложил местному священнику Александру Поспелову перейти в один из московских храмов. Настоятель церкви «Никола Большой Крест» отец Измаил Сверчков направил отца Александра «за благословением» к епископу Сергию (Дружинину) в Ленинград. Благословение было получено, но вскоре – в апреле – церковь в Сходне вновь открыли, и Поспелов возобновил свое служение в ней, продолжавшееся до ареста 28 марта 1931 г. Как член «сходненского филиала» был обвинен и иеросхимонах Дионисий (Петушков), проживавший на хуторе Черепчиха; он не был связан с иосифлянами, но не признавал митрополита Сергия. 4 апреля были арестованы монахини бывшего Головинского монастыря, проживавшие в селе Аксиньино Сходненского района возле ст. Химки.)

Во время следствия с сентября 1930 г. до объявления приговора отец Ипполит находился в Бутырской тюрьме. С 1931 по 1933 годы отец Ипполит находился в ИТЛ на строительстве Беломорско-Балтийского канала. (БЕЛБАЛТЛАГ. Оганизован 16 ноября 1931 г. на базе Соловецкого ИТЛ ОГПУ. Центр лагуправления с момента образования находился на ст. Медвежья гора (г. Медвежьегорск). Подчинён с 16 ноября 1931 г. ГУЛАГ ОГПУ, с 9 марта 1939 г. Управлению лесной промышленности ГУЛАГ и с 26 февраля 1941 г. Управлению лагерей лесной промышленности НКВД. Закрыт 18 сентября 1941 г. в связи с близостью к зоне военных действий. Выполняемые работы: Обеспечение работ Управления строительством Беломоро-Балтийского водного пути ОГПУ (строительство Беломорско-Балтийского канала), с момента основания; лесозаготовки и ведение сплавных работ в Выгозерском бассейне, с момента основания; обслуживание работ Беломорско-Балтийского комбината ОГПУ-НКВД (ББК). Сколько людей умерло и сколько строило канал, не знает никто. Доказана смерть 86 тыс. человек. По картотеке КГБ Карелии строило канал около 1 млн. человек. В 1941 г. было уничтожено 1,5 тысячи мешков личных дел заключенных ББК.)

***

Супруга отца Ипполита Екатерина Васильевна умерла в 1932 г., когда он отбывал первый срок в Белбалтлаге. Перед кончиной она тяжело болела. Свидетельство об этом есть в воспоминаниях А. Н. Сергеевой (А. Н. Сергеева «Русь Уходящая». Календарь № 10, 2008 г.), в девичестве Поспеловой,– двоюродной сестры Н. Н. Смирнова, отца московского священника протоиерея Димитрия Смирнова: «В домашнем архиве я обнаружила письмо родной сестры матушек (монахинь Серафимы и Нины), Марии Дмитриевны, в замужестве Былинской, датированное 1931 г.: «Просим усердно помолиться за нашу больную, чтобы Господь еще раз оказал нам Свою неизреченную милость и оставил нам в живых нашу дорогую дочурку Катюшу. Спасибо, мать Серафима и Нина не оставляют Катюшу своим уходом и как-то разумнее и менее теряются, чем мы». Матушки бережно и заботливо ухаживали за племянницей, выполняя свое предназначение служить Богу и людям».

ССЫЛКА. СЛУЖЕНИЕ В КУРСКЕ. НОВЫЙ АРЕСТ

7 июля 1933 г. заключение в лагере заменили отцу Ипполиту ссылкой с прикреплением к определенному месту жительства. Ссылку он отбывал в городе Курске, с и где он должен был находиться до 1940 г. Вскоре после приезда отца Ипполита в Курск, туда был назначен правящим архиереем архиепископ Онуфрий (Гагалюк), который знал его раньше. Он сразу же предоставил отцу Ипполиту место священника в храме Преображения Господня (Спасская церковь), и они часто служили вместе. ( Храм Преображения Господня (Спасская церковь) в Курске. Первоначально на его месте находилась возведенная в 1594 г. деревянная Спасская церковь. К концу XVIII в. она заметно обветшала, и курские купцы приняли решение вместо нее построить новый каменный храм. Закладку его совершили в 1776 г., а через семь лет, в 1783 г.,– освятили его нижний престол во имя св. вмч. Димитрия Солунского. Достройка храма велась и позднее, окончательная отделка закончена в 1793 г. В итоге был воздвигнут яркий, оригинальный памятник в стиле барокко, отличавшийся богатством и разнообразием декоративных украшений. В 1934 г. храм закрыли, а через год разобрали колокольню. В 1937 г. здание храма было перестроено в хлебозавод, а 30 октября 1941 г. взорвано при отступлении частей Красной Армии.)

Отец Ипполит заходил в дом к архиепископу, совершал по просьбе владыки молебны и духовно окормлял его мать, монахиню Наталию. Владыка доверял своему сомолитвеннику, и во время отъездов архиепископа Онуфрия на заседания Священного Синода отец Ипполит вел делопроизводство епархии и старался по мере возможности разрешать вопросы, возникавшие у духовенства.

23 июля 1935 г. власти арестовали архиепископа Онуфрия и служивших с ним в Спасской церкви игумена Мартиниана (Феоктистова), протоиерея Ипполита Красновского, священника Виктора Каракулина, диакона Василия Гнездилова и псаломщика Александра Вязьмина.

Обвинение при аресте отца Ипполита гласило: «Произнесение с амвона антисоветских проповедей», что сам отец Ипполит категорически отрицал на следствии.
– Расскажите, какое содержание носили ваши проповеди,– спросил следователь священника.
– Мои проповеди сводились к объяснению сущности христианской веры,– ответил отец Ипполит.
– В своих проповедях вы призывали верующих к терпению и не терять надежды на то, что скоро настанет светлое будущее. Признаете ли вы, что в вашем призыве есть контрреволюционный смысл?
– Да, я действительно в своих проповедях говорил о терпении, но это относилось только к личным скорбям верующих, к их личным потерям, борьбе с внутренним грехом… контрреволюционного смысла в моих проповедях не было.
– По своей собственной инициативе вы говорили проповеди или по указанию архиепископа Онуфрия?
– Да, по своей собственной инициативе, так как право произносить проповеди на религиозную тему предоставлено по законам церковным каждому священнику.
– Скажите, гражданин Красновский, какое толкование вами давалось духовенству в связи с опубликованием в печати сообщений о выселении контрреволюционного элемента из Ленинграда, Москвы и других городов СССР после убийства товарища Кирова?
– Узнав о выселении людей из Ленинграда и других городов после убийства Кирова, я действительно говорил духовенству, что настало время, когда и нам нужно подготовиться к ссылке, так как такое мероприятие советской власти коснется и нас, духовенства, причем о себе я лично сказал, что я даже рад буду этому, так как это отвечает моему желанию.
– Следствию известно, что вы с прибытием Онуфрия Гагалюка в город Курск установили с ним в целях развития контрреволюционной деятельности связь, каковую поддерживали до момента ареста. Признаете ли вы себя в этом виновным?
– В своем общении с Гагалюком я развития контрреволюционной деятельности не преследовал и виновным себя в этом не признаю.
– Что вы еще можете показать по вопросу проповеди, произнесенной вами 27 сентября 1934 г., то есть, в частности, говорили ли вы в этой проповеди следующее: «Какие бы ни встречали вас скорби, напасти, а их в жизни очень много, – терпите и терпите: все это нам дается за грехи наши»?
– Да, я это говорил и разумел под этими словами личные скорби людей в их жизни.
– Что вы имели в виду, говоря в некоторых случаях, в частности весной 1935 г., следующие слова: «Где же наши верующие? При таком отношении, совершенно безучастном, безразличном, вполне можно ожидать закрытия всех церквей»?
– Говоря эти слова, я имел в виду слабое посещение церквей со стороны верующих.

Были проведены очные ставки священника с некоторыми лжесвидетелями, но отец Ипполит отверг все их показания.

После окончания допросов священник написал заявление следователю: «Во всех проповедях я излагал, как показывал, только внутреннюю сторону христианской религии и ни власти, ни строя, ни вообще внешней жизни не касался. К советской власти относился всегда лояльно. Поэтому решительно заявляю: ни к чему антисоветскому… не призывал и не признаю себя виновным».

20 октября следствие было закончено; 4 декабря дело было передано в Специальную Коллегию Курского областного суда. 8–9 декабря 1935 г. в Курске состоялись заседания Специальной Коллегии,– они были закрытыми для публики, в зале суда присутствовали лишь обвиняемые и свидетели. Все обвиняемые, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, отказались признать себя виновными. Во время суда отец Ипполит еще раз попытался опротестовать все воздвигнутые на него обвинения, заявив: «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю. Никакой группы я не знал, Гагалюка я знаю как приехавшего к нам архиепископа… прием просителей происходил на квартире у Гагалюка, как обыкновенно у всех архиереев. По вопросу моих проповедей мне говорили, чтоб я не задерживал народ, диакон говорил мне: “теперь говорить опасно”; я в своих проповедях не касался внешней жизни, я говорил о христианской любви, о страданиях… 27 сентября у нас был праздник Воздвижения, и я говорил проповедь… о страданиях Христа, о том, что страдания не озлобляют, а облагораживают душу… В проповеди о любви я говорил, что любовь – это дар за нашу твердую решимость не потерять веру».

9 декабря 1936 г. суд зачитал приговор: архиепископ Онуфрий, игумен Мартиниан (Феоктистов), протоиерей Ипполит Красновский, священник Виктор Каракулин – были приговорены к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, диакон Василий Гнездилов – к семи годам, псаломщик Александр Вязьмин – к пяти годам заключения.

Печать