В 20–30-е годы слово владыки Трифона было законом для тех, кто сохранил истинную веру и духовный разум в ужасах российской жизни; народ верил, что его устами говорил сам Господь. Художник Павел Корин, написавший с натуры портрет митрополита Трифона, вспоминал, что большинство портретов духовных лиц для «Руси уходящей» он смог написать только благодаря Владыке. Те, кого художник приглашал в мастерскую, соглашались позировать лишь после того, как узнавали о благословении почитаемого всеми митрополита.
Многие годы духовной дружбы связывали владыку и старца Зосиму (в схиме Захарию), последнего духовника Троице-Сергиевой Лавры. В воспоминаниях о старце Зосиме, написанных его духовной дочерью Е. Висконти, есть отрывок, повествующий о духовной связи этих подвижников: «…Наконец слег наш старец, так разболелся, что не было надежды на его выздоровление. Радостно готовился к переходу он в вечность, и было ему возвещено, что он через несколько дней умрет. Отходную прочел себе старец. Пасхальный канон пропел едва слышным голосом и вдруг почувствовал сердцем, что он очень нужен Владыке Трифону и что Господь продлит его жизнь, даст отсрочку.
«Что это? Почему?» – молитвенно вздохнул старец. – Почему я так нужен Владыке Трифону? Вызову-ка я его к себе. Пусть он сам скажет, в чем тут дело».
И вот старец берет свои четки, прикладывает их ко лбу и в присутствии своей квартирной хозяйки Евд. Г. П. говорит: «Пусть эти четки будут мне сейчас телефоном. Друже мой, Трифон, приходи ко мне сейчас же, я умирать собрался, а сердце говорит, что для тебя я еще нужен. Приходи, побеседуем с тобой».
Хозяйка с насмешкой смотрит на старца, говорит ему: «Ну для чего вы чудите и юродствуете? Четки телефоном называете, ребенка из себя какого-то разыгрываете? Кто вас услышит? Да если бы и по-настоящему позвали к себе митрополита Трифона, и то он к вам не поедет». – «Я вызвал его, увидим, что будет»,– сказал кротко старец.
Через полчаса раздался звонок. Открыли. Приехал иподиакон от митрополита Трифона, с тем чтобы предупредить, что сейчас приедет к старцу митрополит, он уже выехал. Удивлению хозяйки не было предела.
Весьма трогательно было свидание старцев. Митрополит Трифон со слезами на глазах молился о выздоровлении отца Зосимы, в схиме Захарии, причем говорил так: «Ты нужен мне. Да продлит Господь твою жизнь, чтобы ты после меня перешел на тот свет, чтобы ты помолился за мою душу, когда полетит она по мытарствам. Встань, старец, встань, поисповедуй меня»,– говорил митрополит Трифон.
«Не могу, родной Владыко, не могу голову поднять с подушки, не могу».– «Встань на послушание».
С трудом поднялся старец и, поддерживаемый Владыкой Трифоном, подошел к иконам, поисповедовал своего дорогого гостя и опять слег, ему стало хуже.
Митрополит, обливаясь слезами, просит Владыку мира, Господа нашего Иисуса Христа, исцелить старца. Все сердце Владыки Трифона соединилось с Господом, его молитва была пламенно горяча. Он молил и Царицу неба и земли, чтобы Она, Пречистая Богородица, умолила Сына Своего дать отсрочку смерти старца Зосимы, чтобы старец за чудо встал и чтобы окреп настолько, чтобы ему прослужить церковную службу соборне с ним, митрополитом.
Простились сотаиники. Бледный, как мертвец, лежал на своей кровати старец.
Владыка Трифон, глубоко тронутый послушанием и любовью старца, но и глубоко взволнованный его тяжелой болезнью, от старца поехал в церковь Большого Вознесения, где он должен был служить.
По окончании богослужения Владыка Трифон обратился с речью к народу: «Братья и сестры, прошу вас, помолитесь за болящего старца Зосиму. Его не все здесь знают, но я скажу вам, кто он такой… В молодости я жил в Петербурге в сане архимандрита и был в таком ужасном состоянии, что хотел снять свой сан и начать совсем другую жизнь, но мне предложили познакомиться с одним послушником из Троице-Сергиевой Лавры, который приехал в Петербург… Я выразил свое желание с ним познакомиться. И вот, после проведенной с ним ночи в беседе, наутро мои мысли и чувства стали совсем другие. И благодаря этому старцу вы видите перед собой дряхлого митрополита Трифона».
После этого весь народ пал на колени, и митрополит отслужил молебен о здравии тяжко болящего старца Зосимы. О, как горячо и прилежно молился Владыка. «Ведь это наставник мой,– говорил он,– который дал вам митрополита Трифона, ведь это он вывел из тьмы искушений мою душу и дал ей совет и силу любви. Теперь он лежит на смертном одре, он стал великим старцем, в сердце которого живут тысячи убогих и несчастных. Он при смерти, преклоните еще и еще колена сердец ваших в молитве о благодетеле моем, тяжко болящем старце Зосиме».
Этот соборный молебен совершил чудо, через несколько дней старцу стало легче: он начал поправляться. Когда ему сказали о молебне, прослуженном за него в церкви Большого Вознесения, то отец Зосима, слегка улыбнувшись, произнес: «Да уж слыхал, слыхал, чудак-огарок этот Трифон».
Огарком Владыку Трифона старец назвал потому, что знал, что жизнь его земная скоро кончится.
Когда Владыка смертельно заболел, старец с трогательной любовью молился о нем. А когда Владыка преставился, молитвы старца сугубо о нем усилились, и нам, всем своим духовным чадам, старец велел помнить Владыку и всех его умерших чад и сродников. «Друже мой Владыка Трифон хотел, чтобы я после его смерти еще два года прожил. И так и будет по его святым молитвам».
В 1931 году по случаю 30-летия архиерейского служения митр. Сергий (Страгородский) возвел архиепископа Трифона в сан митрополита. О последнем периоде жизни Владыки вспоминает его духовная дочь Мария Тимофеевна:
«В 1934 году Владыка тяжело заболел, и в день своих именин 1 февраля он служил в церкви святых Адриана и Наталии, говорил проповедь, что он служит в последний раз, и просил за него молиться. Последняя служба его была на Пасхе в субботу в церкви Малого Вознесения; была поздняя обедня, он был очень слаб, его поддерживали иподиаконы, народу было очень много, он, сидя, всех благословлял, и слез было море, все чувствовали, что это в последний раз, больше его в храме не увидим.
У Владыки давно было желание принять схиму. Митрополит Сергий прислал разрешение, и все уже было готово, но по некоторым причинам было отложено…»
Иеродиакон Феофан вспоминает, что еще раньше свое служение в день святого мученика Трифона Владыка закончил словами, что он чувствует, что в последний раз молится со своей московской паствой, просил их в случае кончины не отказать записать его в свои поминания и молиться об упокоении его души. Он просил архиепископов не говорить никаких речей при его погребении и завещал отпеть его монашеским отпеванием, как это было в Древней Руси, положить его в мантии и в клобуке.
«14 июня 1934 года,– вспоминает отец Феофан,– в день смерти, он, будучи уже слепым, просил своих духовных детей петь Пасху и сам с ними пел. Настоятель храма мученика Трифона хотел привезти чудотворную икону мученика Трифона к Владыке, но Владыка по своему смирению отказался, говоря, что он не может принять такую святыню, потому что здесь, в этой комнате, проходит вся его жизнь.
При его кончине была кадровая сестра, которая ко мне обратилась и сказала, что она много видела смертей, но такой тихой кончины, как у Владыки Трифона, она не видела».
Скончался митрополит Трифон 1/14 июня 1934 года. Владыка завещал похоронить себя как простого монаха, в клобуке и мантии, без цветов и речей. В гроб также положили все, что он успел приготовить к схиме. Отпевали его в храме святых апостолов Петра и Павла, что в Лефортове, а похоронили на Введенском (Немецком) кладбище.
«Владыка оставил завещание,– вспоминает далее Мария Тимофеевна,– отпеть его в церкви Адриана и Наталии, где в то время находилась икона мученика Трифона, положить в мантии и клобуке и отпевать, как простого монаха, речей не говорить и цветов на гроб не возлагать. То, что было готово для пострижения в схиму, настоятель отец Александр (Голосов) положил в гроб.
День похорон был на пятый день, ждали архиеерев.
2 (15)/VI утром Владыку перевезли в церковь, там в эти дни служили обедни, панихиды, читали Евангелие.
4 (17)/VI приехал архиепископ Серафим (Остроумов). Он был Владыкин ученик, и Владыка постригал его в монахи в Богоявленском монастыре…
Из храма Петра и Павла, что в Лефортове, где отпевали Владыку, настоятель вышел к воротам и служил литию. Подъехали к кладбищу, а там встречавших было не меньше, чем сопровождавших катафалк.
В могилу его опускали два архиерея, епископы Питирим и Серафим. Отслужили литию и стали расходиться, потому что все были мокрые до костей – вместе с ними плакала и природа».
Его духовные дети – певица Нежданова и дирижер Голованов – в 1934 году поставили на могиле митрополита Трифона крест из итальянского каррарского мрамора с надписью из его проповеди: «Дети, любите храм Божий. Храм Божий – это земное небо».
Могила митрополита Трифона и доныне является предметом почитания миллионов православных россиян.
***
Незадолго до своей кончины митрополит Трифон написал удивительный акафист «Слава Богу за всё», который стал его духовным завещанием. «Слава Богу за всё» – в этих словах главный духовный опыт Русской Православной Церкви во время самых жестоких гонений, когда-либо в истории переносимых Церковью Христовой. Вспомним, что этими же словами закончил свое выступление на суде в 1924 году митрополит Петроградский Вениамин (Казанский), невинно осужденный и приговоренный к расстрелу на процессе по делу об изъятии церковных ценностей.
Сам Христос сказал: «Мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33), и потому, какими бы трудными и печальными ни были события земной истории, сила Божия всегда побеждает. Идет смертельный бой, и мы знаем, что Христос уже победил врага рода человеческого, но его должен победить и каждый человек. Воскресение стало возможным только после Голгофы, и кажущееся поражение миллионов умирающих за веру и правду становится победой – путем к жизни вечной, нескончаемой, радостной. Об этом и поет вдохновенно великий сын России, благодаря Бога за «все ведомые и сокровенные благодеяния Твоя, за земную жизнь и за небесные радости Царствия Твоего будущего», чтобы, «умножив вверенные нам таланты, мы вошли в вечную радость Господа своего с победной хвалой: Аллилуиа!»
Введенские горы (эпилог)
Немецкое кладбище – единственное в своем роде. Здесь, неподалеку от высоких прямоугольных католических крестов, плачущих и коленопреклоненных ангелов, торжественных бюстов и глыб на могилах атеистов (настоящих и мнимых), виднеются то тут, то там узорчатые православные кресты. Рядом с огромным мраморным памятником здесь можно увидеть скромную могилку, украшенную лишь цветами.
Надписи на французском, немецком, польском языках, на церковнославянском и русском. Строки из Евангелия, Псалтири, молитвенные воздыхания и немые вопли родных и близких. Сколько их, этих надписей! И какие они все разные. Даты рождения и даты смерти. Имена, фамилии, титулы, профессии…
Многие из лежащих на этом кладбище приехали из далеких стран, чтобы упокоиться в русской земле, и земля приняла всех. А Небо? Для него ведь тоже не существует «ни эллина, ни иудея», ни богатого, ни бедного, а лишь грешные человеческие души.
Это кладбище представляет собой как бы символ невидимой Вселенской Церкви, со страхом и трепетом ожидающей пришествия своего Небесного Жениха.
Промыслом Божиим на кладбище, первоначально предназначенном для инославных, было погребено немало православных подвижников, украсивших Русскую Церковь подвигами молитвы и добрых дел. Среди них отец Алексий Мечев, отец Валентин Свенцицкий, иеромонах Зосима (в схиме Захария).
Рассказывают, что митрополит Трифон однажды, гуляя по этому кладбищу, сказал, что здесь ему очень понравилось и он желал бы, чтобы его здесь похоронили. Господь исполнил желание Своего избранника. Могила митрополита Трифона находится на 23-м участке.
МОЛИТВЫ, СОСТАВЛЕННЫЕ МИТРОПОЛИТОМ ТРИФОНОМ
МОЛИТВА ИКОНЕ БОГОМАТЕРИ «ВСЕХ СКОРБЯЩИХ РАДОСТЬ»
Царица моя Преблагая, Надеждо моя Богородице, сирот и убогих Заступнице и Помоще, скорбящих Радосте, обидимым Покровительнице, зриши Ты мою беду, зриши Ты мою скорбь, помози мне, немощному, бедному, унылому, скорбящему. Направь мя на истинный путь, яко заблудившагося путника. Обиду мою горькую Ты ведаешь, разреши ю Своим смотрением и мудростию. Не о себе только молю аз в сей день священный Твоего праздника. О Свете мой незаходимый, о Радосте моя и Надеждо, но и о всех моих братиях и сестрах: страждущих, скорбящих, плачущих, болезнующих, плененных, чающих небеснаго утешения и помощи; умоли Милосердаго Сына Твоего, да утешит их, умиротворит, успокоит их смятенныя скорбные души.
Молю Тя, Мати вечной истины и правды, и за братьев моих неверующих, заблуждающихся, озлобленных сердцем, да уврачует их Он Своею силою, да откроет им Себя, ими же весть судьбами да познают они заблуждения своя и да обратятся к Богу живому и истинному и да никто же из них погибнет, искупленных драгоценною Кровию Христовою. Молю Тя, о Заступница рода христианского, и за родину нашу, Святую Русь православную, да утвердится в ней мир, тишина, любовь братская, наипаче же укрепляется вера живая, твердая, пламенеющая. Церковь же Православная да сияет неизменно своим благодатным светом на всю страну нашу.
Молю Тя, Надеждо ненадежных, и за души усопших отцев, братий, матерей и сестер наших, да упокоит их правосудный, но и благий, и Человеколюбец Господь в Царствии Небесном, да дарует им радость вечную, свет и покой, да простит им всякое прегрешение вольное и невольное, яко несть человека без греха на земле.
Молю Тя, о Матерь милосердия, в горький и страшный час кончины нашея не оставь нас, но приими нашу трепещущую тогда страхом великим и ужасом смертным душу в Твои материнския объятия, доведи ее до Престола Божия и оправдай Твоим всемощным заступлением.
Ты некогда прорекла еси о Себе, яко ублажат Тя вси роди, и мы, людие, любим Тя всем сердцем нашим, почитаем Тя и взываем: не имамы ни иныя помощи, ни инаго заступления, токмо Тебе, о Мати всех скорбящих и обремененных, на Тебе надеемся. Тобою хвалимся и Тебе из глубины души и сердца вопием: радуйся, Благодатная, радуйся, Препрославленная, радуйся, Скоропослушница, скорбящих Радосте, радуйся, Радосте наше, покрывай нас всегда Твоим Святым Покровом. Аминь.
(28 февраля 1921 г. Рукопись. Читал во всех храмах).
ПРЕДСМЕРТНАЯ МОЛИТВА МИТРОПОЛИТА ТРИФОНА
Господи, Иисусе Христе, Боже наш, молитвами Пречистыя Твоея Матере, святых Ангелов хранителей наших и всех святых, приими мою усердную молитву за всех моих чад духовных, живых и мертвых.
Приими молитву за всех благотворящих мне, милующих и даруй всем милость Твою великую: живых соблюди в мире и благосостоянии, усопшим даруй вечный покой и бесконечныя радости.
Господи, Боже мой, видишь Ты искренность молитвы моей, яко ничим же могу возблагодарить их, токмо сей усердной моей молитвой.
Приими же сия словеса моя, яко дело благотворения и помилуй всех нас.
(5 июня 1934 г. Написано под диктовку митрополита Трифона М.А. Гусиной).
Добавьте комментарий