7 сентября (26 августа) у деревни Бородино, в 125 км на запад от Москвы состоялось крупнейшее сражение Отечественной войны 1812 года между русской армией под командованием генерала от инфантерии М. И. Кутузова и французской армией под командованием императора Наполеона I Бонапарта.
В память великого сражения предлагаем вниманию читателей главу из книги А. Трофимова «Мне имя – Марина. Святая великомученица Марина (Маргарита) Антиохийская. Имя в истории», посвященную Маргарите Михайловне Тучковой (игумении Марии (1781–1852), настоятельнице Спасо-Бородинского монастыря.
***
ИГУМЕНИЯ МАРИЯ
(МАРГАРИТА МИХАЙЛОВНА ТУЧКОВА; 1781–1852) НАСТОЯТЕЛЬНИЦА СПАСО-БОРОДИНСКОГО МОНАСТЫРЯ
«Пример любви и верности святой…»
Историю любви героя войны 1812 года генерала Александра Алексеевича Тучкова и его жены Маргариты Михайловны современники называли «любовью века». Они были вместе всего шесть лет…
Маргарита Михайловна Тучкова родилась 2 января 1781 г. в семье потомственных дворян Нарышкиных*. Отец Маргариты, полковник Михаил Петрович и мать, Варвара Алексеевна, урожденная княжна Волконская, дали дочери отличное домашнее образование и воспитание. В этой семье было 9 детей, и все они были воспитаны достойными гражданами своего Отечества.
* Из этого древнего и славного боярского рода некогда вышла царица Наталья Кирилловна, мать Петра Великого.
К пятнадцати годам Маргарита владела тремя иностранными языками: немецким, французским, итальянским; рисовала пером и кистью, не только прекрасно исполняла на фортепьяно пьесы Бетховена и Моцарта, но и вдохновенно импровизировала; великолепно пела на светских собраниях и вечерах; имела глубокие познания в ботанике, географии, логике, анатомии (посещала анатомический театр, присутствовала на медицинских опытах).
Лето она проводила обычно в подмосковных имениях родителей, где занималась верховой ездой по окрестностям, ягодной и грибной охотой, купанием в реках и прудах. Чтение книг и последующие размышления над прочитанным дополняли ее воспитание. Она не пугалась истин жизни, не роптала. Бог был в ней всегда.
В шестнадцать лет девушку стали вывозить в свет. В это время Варвара Алексеевна Нарышкина сблизилась с вдовой Ласунской, матерью Павла Михайловича Ласунского, генерал-майора, блестящего кавалера, завсегдатая светских гостиных – «человека образованного, весьма счастливого по службе и успехам в обществе». Он был обходителен, хорош собой, образован, умен, принят при дворе Екатерины Великой, ввиду чего Нарышкины признали его прекрасной партией для Маргариты. На правах друга семьи Ласунский часто бывал в доме Нарышкиных и быстро завоевал расположение матери. Он охотно согласился на брак, благодаря светскому положению и богатому приданому невесты.
Невесту же нисколько не радовала предсвадебная суета: необходимость улыбаться, принимать подарки и примерять выписанное из Парижа подвенечное платье, но признаться, что не питает к жениху ровным счетом никаких чувств, и пойти против родительской воли Маргарита так и не решилась…
Получив приданое жены, П. М. Ласунский не изменил своим холостяцким привычкам картежника, кутилы, игрока и мота. Бо́льшую часть времени он проводил с друзьями; будучи человеком развратным, он предложил жене также вести свободный образ жизни и выбрать себе предмет развлечения в кружке его приятелей. Павел пропадал ночами, не скрывая от жены, что ездит к любовнице, а если оставался дома, то пребывал в крайнем раздражении. Как-то Маргарита застала супруга за тем, что он рылся в ее шкатулке с драгоценностями – Ласунский собирался заложить фамильные нарышкинские изумруды, чтобы рассчитаться с огромным карточным долгом. Возмущенная Маргарита бросилась к мужу, и получила такой удар по лицу, от которого потеряла сознание, а потом надолго слегла в нервной горячке…
Маргарита молча и терпеливо несла свой крест, не решаясь огорчить родителей и рассказать о своем семейном «счастье». Тем временем, слухи о похождениях ее мужа дошли и до родителей Маргариты. Когда все открылось, родители, ужаснувшись, стали хлопотать перед Царем и Синодом о разводе. В России того времени это было почти невозможно: вопросы о расторжении брака решались на самом высоком уровне. Но образ жизни Ласунского был настолько известен в Петербурге, что развод был получен. Святейший Синод дал разрешение, и Маргарите Михайловне был возвращен статус «девицы Нарышкиной», что означало возможность повторного брака. Маргарита возвратилась в родительский дом.
С Александром Тучковым Маргарита Михайловна познакомилась еще в пору несчастливого замужества. Молодые люди по-настоящему полюбили друг друга. Узнав о разводе, Тучков попросил руки Маргариты. Но Нарышкины были так напуганы неудачей первого брака дочери, что ответили отказом и долго не давали согласия на ее второй брак. В 1802 году Тучков уехал за границу, путешествовал и пополнял свои знания в Германии и Франции. С тех пор изо дня в день мать терзалась, видя страдания Маргариты, теряющей покой и сон в ожидании весточки от любимого.
Полковник Тарутинского пехотного полка Михаил Михайлович Нарышкин, родной брат Маргариты, опираясь на рассказы домашних об этом событии, записал: «…был страшный шум в нашем доме, поднятый после отказа матушки Варвары Алексеевны выдать за милого красавца Тучкова мою сестру Маргариту. Бедная сестра, узнав о намерении расстроенного Александра Алексеевича уехать в Европу, потеряла сознание. В ее комнату то и дело вбегали люди с подносами, кувшинами, полотенцами; пахло сладкими травами. Мне жаль было ее; насупившись, я смотрел на мать исподлобья… Маргарита слегла. Она еще не окрепла, как примерно через неделю после «шума» к нашему дому подъехал на коляске Тучков. Меня, играющего с дворовыми детьми, он подозвал к себе:
– Сходи к Маргарите, передай конверт.
Я побежал опрометью. Сестра раскрыла бумагу, и глаза ее наполнились слезами.
В письме Александр Алексеевич просил Маргариту беречь себя и верить в их счастье. Закончил послание стихами на французском, рефреном которых было признание в любви: «Кто владеет моим сердцем, и кто волнует его? Прекрасная Маргарита!» Как самую дорогую реликвию вдохновенное письмо своего будущего мужа Маргарита хранила до конца дней».
Долгих четыре года стали испытание в верности – только переписка связывала влюбленных. По возвращении Тучков вторично просил руки Маргариты Михайловны и на этот раз получил согласие.
Для Маргариты Михайловны наступили короткие годы счастья. Весной 1806 года в Москве, в храме на Пречистенке состоялось венчание 25-летней Маргариты Нарышкиной и самого молодого генерала России Александра Тучкова (ему было 29 лет). Вдруг под ноги новобрачной бросился нищий в лохмотьях: «Мать Мария! Возьми посох!» Hевеста так волновалась, что плохо помнила, как произносила слова клятвы, как оказалась на улице, у врат храма. Она в каком-то лихорадочном оцепенении взяла из рук старика суковатую палку, не задумываясь над странностью слов, обращенных к ней…
А слова эти оказались пророческими: через много лет, став игуменией Спасо-Бородинского монастыря и получив при новом крещении имя Мария, Маргарита Тучкова каждый вечер будет обходить монастырский двор, опираясь на дубовый посох, подаренный ей юродивым в день свадьбы.
Александр Алексеевич Тучков (1777/1778–1812) происходил из старинного дворянского рода, идущего от новгородских бояр, переселенных Иваном III во внутренние области России. Отец Александра – Алексей Васильевич (1729–1799), инженер-генерал-поручик, тайный советник, сенатор – начальствовал над крепостями по польской и турецкой границам, знаменитый Тучков мост в Петербурге строился под его руководством; мать Елена Яковлевна была из рода Казариновых. Семья была большая: 2 сестры и 7 братьев, два из которых умерли в младенчестве, а остальные – Николай, Алексей, Сергей, Павел, Александр – стали генералами, четверо из них участвовали в Отечественной войне 1812 года, причем Николай был смертельно ранен, а Александр убит в Бородинском сражении.
В характере Александра соединились беспримерная храбрость, рыцарская доблесть, доброта и романтизм. Этим качествам соответствовала и внешность молодого офицера: он был на редкость красив и статен.
25 апреля 1799 году А. А. Тучков получает чин полковника, что сулило ему блестящую карьеру. В 1804 году его переводят в Муромский пехотный полк; боевое крещение получил в русско-прусско-французской войне 1806–1807 годов, особенно отличился в сражении при Голымине (Польша) 14 декабря 1806 года, командуя Таврическим гренадерским полком. В декабре 1806 года назначен шефом Ревельского мушкетерского (с 1811 года пехотного) полка, в конце 1807 года за отвагу награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. 12 декабря 1808 года становится генерал-майором; имел репутацию способного, деятельного и бесстрашного воина, солдаты любили его.
Александр Тучков, младший из четырех братьев-генералов, был одним из людей того высокого уровня долга и чести, на которых держалась русская армия. Современники писали, что редко в ком внешние и внутренние достоинства сочетались в такой абсолютной гармонии, как в молодом Тучкове. А. А. Тучкову посвящены знаменитые строки Марины Цветаевой «Генералам 1812 года»:
Ах, на гравюре полустертой
В один великолепный миг
Я видела, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
***
Прошел год. Маргарита и Александр, удалившись от света, жили в своем тульском имении. Желая быть постоянно рядом с женой, Тучков подает прошение об отставке, но император, занятый подготовкой к военным действиям против Швеции, просьбу отклонил. Весной 1807 года в Пруссию вторгся Наполеон, и высочайшим повелением Тучкову было предписано отбыть в месторасположение части. Александр I понимал, что война скоро докатится и до российских границ…
Когда об этом стало известно, Маргарита, к большому удивлению супруга, наотрез отказалась остаться дома – она решила разделить с ним все тяготы походной жизни. Она написала письмо Александру I, в котором просила разрешить ей сопровождать мужа в военных походах. И такое разрешение было получено.
После начала Русско-шведской войны (1808–1809) Маргарита Михайловна неотлучно находилась рядом с супругом, разделив с ним все тяготы военной жизни; заботилась о раненых; самые бедные семьи в деревнях, через которые проходила армия, получали от нее пропитание и деньги. Не раз сопровождала она супруга верхом в форме денщика, спрятав косу под фуражку, поскольку женам было запрещено находиться при армии в походе. Она научилась чистить картошку и варить солдатскую похлебку на походном костре. Ей, аристократке, доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие ухаживать за лошадьми – чистить их, расчесывать гривы. Маргарита Тучкова стала мужественной сестрой милосердия: часто она сама зашивала рваные раны солдат обыкновенной иголкой с ниткой, используя в качестве анестезии единственное имеющееся средство – спирт.
В апреле 1811 года на пути в Минскую губернию Тучкова родила сына: Александр Алексеевич пожелал назвать его в честь любимого старшего брата Николаем. Теперь ей стало намного труднее следовать за полком, и отъезд в Москву был делом решенным. В ночь перед расставанием Александра разбудил крик жены – она плакала, повторяя: «Бородино! Тебя убьют в Бородине…» Маргарита увидела сон: как будто она бродит по незнакомому городу, на стенах которого то и дело мелькает кровавая надпись на французском языке – «Бородино». А потом, будто бы, к ней в спальню заходят отец с братом и протягивают ей Николеньку со словами: «Мужайся, родная, твой муж пал со шпагой в руках на полях Бородина. Вот все, что теперь у тебя осталось от него…». Не найдя на карте названия этого небольшого населенного пункта, Александр Тучков поспешил успокоить жену: «Забудь, милая, куда ночь – туда и сон!»…
Супруг счел, что Маргарита сильно переутомилась, ухаживая за Николенькой без помощи мамок и нянек, оттого и видит дурные сны, однако все же полез за старой походной картой, не найдя на ней никакого Бородина, он поспешил успокоить жену. Однако страшное видение повторилось вновь. Теперь Маргарита запомнила сон в подробностях: она бежит по улице и натыкается на белую стену, на которой сочащимися кровью буквами по-французски написано: «Участь твоя решится под Бородиным». Наутро Маргарита на коленях умоляла мужа не отсылать ее в Москву, как будто надеялась своим присутствием защитить любимого человека от страшной участи, но Александр и слышать ничего не хотел… Кто мог тогда подумать, что неизвестное село Бородино навсегда войдет в историю России.
С согласия офицеров полка Тучков перед отъездом отдал жене для сохранения утварь походной церкви вместе с главной святыней, которая сопровождала воинов во всех походах,– образом Нерукотворного Спаса.
Началась Отечественная война. 24 июня 1812 года армия Наполеона вторглась в Россию огромным войском. Генерал Тучков получил приказ выступить к Смоленску. Пока происходили военные действия, Маргарита Михайловна Тучкова жила некоторое время в Кинешме. Знаменитое сражение под Бородиным состоялось 26 августа 1812 года, через два с половиной месяца после того, как генерал Тучков попрощался с женой. Перед боем он невольно вспомнил ту ночь, когда тщетно искал на карте глухое село в 110 верстах от столицы.
Во время Бородинской битвы А. А. Тучков во главе Ревельского и Муромского пехотных полков защищал Семеновские (Багратионовы) флеши. В разгар сражения, желая увлечь за собой солдат, Александр Тучков со знаменем в руках бросился вперед и был убит. Падая, он будто бы услышал голос окликнувшей его Маргариты – такой родной, такой близкий… Свидетельства солдат, видевших, как погиб командир, противоречивы: одни утверждали, что он был убит наповал пулей, попавшей в голову, другие – что его буквально разметало на части пушечным ядром. Первого сентября 1812 года, в день своих именин, Маргарита находилась в Кинешме. Выйдя из церкви, она увидела перед собой брата – Кирилла Нарышкина, адъютанта Барклая-де-Толли. Брат был бледен, не говорил ни слова и повел ее к дому. Далее все совершилось, как впоследствии рассказывала своим близким Маргарита Тучкова, по ее пророческому сну. Вошел отец с годовалым внуком Николенькой на руках и произнес уже знакомые слова: «Маргарита, сбереги себя для сына! Вот все, что осталось тебе от твоего Александра! Муж твой пал на полях Бородина!»
Маргарита поспешила в Москву, чтобы отправиться на Бородинское поле, она надеялась отыскать тело мужа. Все отговаривали ее от этого казавшегося безумным плана. Поскольку и армия Кутузова, и армия Наполеона сразу проследовали дальше, к столице, на поле сражения остались лежать непогребенными десятки тысяч убитых. О месте гибели мужа Тучкова узнала подробности от генерала П. П. Коновницына – друга семьи, он прислал ей план Бородинского сражения и отметил около деревни Семеновской у ручья Огник батарею, где на средней флеши погиб Александр Тучков.
Хоронить всех убитых не было никакой возможности: тогда пришлось бы вырыть на месте Бородинского поля одну огромную погребальную яму. Русское правительство распорядилось: крестьянам окрестных деревень отправиться на место битвы с топорами, вилами, длинными шестами, разжечь костры и, подобно древним славянам, сжечь все трупы в огне. Оставить все до весны – значило бы обречь целую губернию на неминуемые эпидемии.
Современница Тучковой, по семейным преданиям, так рассказывает о первом посещении вдовой Бородинского поля: «Уже наступила вторая половина октября, когда ее дорожная карета остановилась у скромной усадьбы знакомой ее доброй женщины, жившей около Можайска. Путешественница, не давши себе времени отдохнуть от тяжелой дороги, послала в Лужецкий монастырь просить священников прийти немедленно на место битвы, чтобы отслужить панихиду по убиенным, а между тем поехала сама па поле… Все усиливало ужасы картины: ночь уже наступила, небо было сумрачно, дул по временам холодный ветер, и воздух был заражен тысячами тлевших тел».
Когда панихида была окончена, Тучкова, сопровождаемая иеромонахом Иоасафом, казначеем Можайского Лужецкого монастыря, отправилась на поиски. Вдвоем с ним Тучкова всю ночь бродила по полю около деревни Семеновское, нагибалась едва ли не к каждому трупу, стараясь узнать дорогие ей черты. Отец Иоасаф вполголоса молился и кропил святой водой убитых. Лихорадочная надежда поддерживала ее силы, но к утру они иссякли. Тучкова возвратилась на квартиру, где оставила сына с француженкой-няней мадам Бувье. Переступив через порог комнаты, она упала без чувств. Легенда рассказывает, что на поле битвы безутешная вдова нашла лишь скромный рубиновый перстень, который Александр носил на безымянном пальце правой руки…
Маргарита Михайловна поняла, что ей не суждено устроить могилу мужа. И тогда она выстроила на месте его гибели небольшую часовню, куда приезжала молиться и вспоминать мужа. Это была одновременно молитвой за всех погибших на Бородинском поле.
Со временем она осознала, что должна увековечить память мужа и всех погибших за Отечество воинов, построив храм на Бородинском поле. С этой целью она намеревалась выкупить у местных помещиков три десятины земли, но те, узнав о ее замысле, пожертвовали землю безвозмездно. И Маргарита начала на месте гибели мужа строить церковь. Александр I, узнав о затевавшемся строительстве, пожертвовал 10 тысяч рублей. Так на месте флешей возник Спасо-Бородинский храм.
В это время в жизни Маргариты Тучковой произошло чудо возвращения к ней образа Спаса Нерукотворного, которую ее муж возил с собой во все военные кампании. Новый генерал, заступивший на место погибшего А. А. Тучкова, оставил икону вдове, решив, что она слишком велика для только что заказанного иконостаса походной церкви.
Маргарита Михайловна приняла решение построить на свои средства на месте гибели мужа храм. Она продала свои бриллианты и при содействии императрицы Марии Федоровны купила три десятины земли, где в 1818 году начала строить Храм Спаса Нерукотворного. Наблюдая за постройкой церкви, Тучкова жила с сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
В 1820 году каменная церковь была возведена, сюда потянулись паломники со всей России. Освятил ее Архиепископ Московский Августин (Виноградский). В храме был поставлен высокий гранитный крест с неугасимой лампадой и положена мраморная плита с именем Александра Тучкова. Над правым клиросом Маргарита Тучкова собственноручно установила полковую икону Спаса Нерукотворного, впоследствии почитаемую чудотворной и получившей название Спас Бородинский. Для себя вдова устроила напротив мавзолея небольшой домик-сторожку из красной сосны, где она останавливалась вместе с малолетним сыном Николенькой. Сыну она посвящала все свое время и внимание.
Вскоре новые несчастья поразили семью. Выступление на Сенатской площади в декабре 1825 года коснулось множества дворянских семей того времени. Младший брат Маргариты Тучковой, Михаил Нарышкин, принял участие в декабрьском восстании. Велико было горе Маргариты Тучковой, когда это несчастье случилось с ее братом. Через три недели после того, как увезли на каторгу Михаила, скончалась его мать Варвара Алексеевна.
И вот отнимается у Маргариты Тучковой последняя связь с этим миром: 16 октября 1826 года, очевидно, от воспаления легких, на руках матери внезапно умирает единственный сын Николенька. Николай Тучков был записан в Пажеский корпус, но по слабости здоровья жил при матери. Болезнь сына казалась неопасной, но Тучкова испугалась, созвала всех врачей Москвы на консилиум. Они успокоили мать, что сын ее обязательно поправится, а через несколько часов после ухода врачей пятнадцатилетний Николай Тучков скончался. Похоронили его в склепе Спасо-Бородинского храма на правой стороне.
После кончины сына Маргарита Михайловна окончательно решила поселиться в своей сторожке на Бородинском поле, вблизи дорогих могил. Вместе с ней оставались дядька сына и его гувернантка – француженка мадам Бувье. Няня сына также решила не покидать ее и ухаживать за могилой мальчика. О своей жизни в это время Тучкова писала подруге: «День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначащее рукоделье, а после короткой молитвы – ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь – вот мое упование, тем и кончу!»
Обрести опору и утраченный смысл жизни Маргарите Михайловне помог митрополит Филарет (Дроздов), ставший ее духовным наставником. Он обратил ее внимание на то, как много на свете несчастных, слабых и обездоленных; ее долг – быть им опорой, помогать тем, кто в этом нуждается. Маргарита Михайловна последовала совету святителя.
Вскоре слух о живущей у Бородина доброй барыне, щедрой на подаяния, быстро разнесся по округе. Люди шли со всех окрестных деревень – немощные, больные, голодные. Она помогала, чем могла: одаривала деньгами, кормила, шила из простой материи платья и раздавала их бедным, бинтовала раны и делала компрессы.
Для постоянной службы в церкви и поминовения убиенных и усопших Тучкова пригласила из ближайшего монастыря священников. Но и сама, имея отличный голос и незаурядные музыкальные способности, помогала вести церковную службу. Знавшие Тучкову даже в старости отмечали ее «обширный ум, проницательность, необыкновенную силу воли и твердость, память, остроумие». Все эти качества очень помогали ей теперь.
Затеплился огонек, зажженный Маргаритой Михайловной, и люди потянулись к нему. Все свои деньги Тучкова вкладывала в создание женской общины и в помощь нуждающимся,– в этом служении видела она смысл своей жизни. Своим тульским крестьянам она дала вольную (до отмены крепостного права было еще далеко!), продала половину имения под Ярославлем. На нужды общежития шла и ее генеральская пенсия. В Москве нашлись меценаты для общины Тучковой.
Каждый год в день Бородинского сражения, 26 августа (по новому стилю 7 сентября), в храме шла торжественная служба, и совершалось поминовение погибших здесь русских воинов. Сама же Тучкова поминала погибших каждый день. В этот храм со всей России стали приезжать вдовы, невесты, сестры офицеров и солдат, погибших в Бородинской битве. Многие хотели остаться здесь, чтобы посвятить всю жизнь молитве. Так складывалась и росла Спасо-Бородинская община. Маргариту Михайловну стали называть Бородинской Отшельницей.
В один из приездов Тучковой в Троице-Сергиеву лавру митрополит Филарет предложил ей монашеский постриг, и она согласилась. Святитель Филарет дал ей для пострига свой клобук и рясу. 4 июля 1836 года в Троицком соборе Сергиевой лавры был совершен иноческий постриг Маргариты Михайловны в рясофор, и она возвратилась оттуда в Бородино уже как инокиня Мелания.
Вернувшись к сестрам инокиней, она обратилась к Императору Николаю I с просьбой о придании ее общине статуса женского монастыря. Разрешение было получено и первого января 1838 года был Высочайше утвержден доклад Святейшего синода о преобразовании Бородинского общежития в штатный монастырь с присвоением ему степени второклассного. Император Николай I пожертвовал деньги на строительство каменной ограды и теплой зимней церкви.
А 28 июня 1840 года митрополит Филарет совершил над Тучковой обряд великого пострижения с именем Марии и на следующий день возвел ее в сан игумении созданного ею Спасо-Бородинского монастыря. Имя Марии было выбрано в память о происшествии, случившемся с ней в день венчания с Александром Алексеевичем Тучковым, когда навстречу новобрачной выбежал юродивый с криком: «Мария, Мария, возьми посох!»
Почти 20 лет мать Мария была настоятельницей монастыря, дни и ночи проводя в трудах и заботах. Она построила еще один храм и собрала великолепный хор, послушать который приезжали даже из столицы. Как-то митрополит Филарет поинтересовался, довольна ли она своими сестрами. «Жаловаться мне не на кого,– последовал ответ,– только в том беда моя, что я грешная». Митрополит улыбнулся: «Наконец-то в моей епархии нашлась грешная игумения, а то с кем ни поговорю – все святые…»
Игумении Марии принадлежит инициатива проведения ежегодных Бородинских торжеств и круглосуточного поминовения русских воинов, которое совершалось в монастыре.
Летом 1837 года будущий наследник престола Александр Николаевич со своим окружением посетил Маргариту Тучкову и был потрясен вечной скорбью вдовы о погибших на Бородинском поле. После их посещения в 1839 году в честь 25-летия победы над Наполеоном на Бородинском поле был поставлен памятник погибшим за Россию. На памятнике – следующая надпись: «Отступили с честью, чтобы вернее победить».
Когда торжественно открывали памятник, Николай I поблагодарил вдову генерала Тучкова и представил ее иностранным представителям: «Это почтенная вдова, которая опередила меня и воздвигла памятник неподражаемый»,– и показал на Спасо-Бородинский монастырь. Храм, возведенный Тучковой, стал первым памятником героям Бородинской битвы. Государь посетил монастырь и келью Тучковой. Во время этой встречи по просьбе игумении Марии он даровал ей прощение брата Михаила. Обитель всегда пользовалась особым покровительством царского дома. Игумению Марию дважды приглашали ко Двору на обряд Миропомазания невест императорской фамилии.
Эти почести ничего не меняли в ее жизни: она оставалась скромной и и смиренной инокиней, заботливой матерью сестер обители, открытой любому человеку, ищущему у нее помощи и поддержки, чем снискала искреннюю любовь всех окрестных жителей.
Спасо-Бородинский монастырь обрел громкую славу во всей России, сюда непрестающим потоком шли паломники, многие знатные и богатые семьи становились жертвователями монастыря.
До последних дней жизни игумения Мария жила в скромном домике, среди посаженных ею самой сосен, тополей и кленов напротив усыпальницы мужа и сына. По послушанию митрополиту Филарету она рассталась с вещами, напоминавшими ей о муже и сыне, а последние письма мужа и посвященные ей стихи сожгла незадолго до кончины.
В конце жизни матушка Мария тяжело болела, скончалась она 29 апреля 1852 года, на 72 году жизни, и похоронена в Спасской церкви рядом с сыном и совсем недалеко от места гибели любимого мужа. Она прожила в браке шесть лет, вдовой – сорок… Внутри храма, налево от входа, был поставлен белый мраморный крест, на его темном подножии выбиты слова: «Помяни, Господи, во царствии Твоем Александра, на брани убиенного». Справа – плита, обнесенная позолоченной решеткой, на которой вырезано имя Николая Тучкова. Перед памятником – аналой с иконой «Всех скорбящих радость», которой А. А. Тучков, собираясь в свой последний поход, благословил сына.
По настоянию Митрополита Филарета, ее «сторожка» сохранялась как музей. Во время Великой Отечественной войны, когда на Бородинском поле снова шли кровавые бои, деревянная сторожка сгорела. Восстановление ее началось только в 1984 году, сейчас в ней находится музей.
В советское время обитель пережила тяжелые времена. Несмотря на то, что местные жители относились к ней с любовью и почтением, власти закрыли ее, многие сестры были арестованы, имущество разграблено. Не сохранились старые интерьеры храмов, в том числе соборный иконостас (ныне восстановлен). Монастырь был возвращен Церкви в 1992 году. Поток паломников, как и в прежние времена, не иссякает.
В Военной галерее Зимнего дворца в Санкт-Перетбурге висят портреты генералов – героев войны 1812 года, выполненные английским художником Д. Доу совместно с русскими художниками В. Поляковым и В. Голике. Портрет Александра Алексеевича Тучкова им пришлось копировать по рисунку А. Г. Варнека, но он признан одним из лучших портретов галереи. Однако самый лучший памятник Александру Тучкову воздвигла его вдова своей бессмертной и вечной любовью. Храм, выстроенный ею, до сих пор стоит на Бородинском поле.
Александр Трофимов
***
И ты, пример любви и верности святой,
Не в шуме суеты отрад себе искала.
Нет! Нет! лишь с верою и пламенной мольбой
Ты их пред алтарем священным обретала…
Да будь благословен священный твой обет!
Хотя земное все уже ты позабыла;
Но сердца твоего ввек не забудет свет:
Ты время грозное любовью победила.
(Волков)
Добавьте комментарий